Эшли чуть поерзала, умащиваясь удобнее, но возражать не стала. Было тепло, уютно, хотя и не привычно. Ее не особо баловали нежностью, не Мадам уж точно. Кто же еще? Казалось, она давно не ребнок и не нуждается в объятиях, чтобы гладили по голове и читали на сон грядущий сказки... Но была в этом жесте древнего такая подкупающая простота и искренность, что даже не возникло мысли противится. Лишь чуть подняла лицо, чтобы лучше рассмотреть. И куда только девался враз тот лихой повеса, что заставил ее снова залиться краской в аэропорту, нет его, и след простыл. Девушка повела плечом, даже воспоминание о горячем дыхании на коже вызывало сонм мурашек.

"Ливингстон не просто древний... Но ты прав, нужно заставить кланы слушать. А учитывая, что лэрд избирательная должность, то еще и заручиться поддержкой, понимаешь? Перетащить их на свою сторону. Воду мутить будут два клана, и все хорошо, пока каждый тянет одеяло на себя, горе нам, если они объединяться..."

Образ берсерка, что коснулся ее разума был словно иной личностью. Пугающей, древней, темной. Что должно было случиться, чтобы заставить этого мужчину настолько забыться от ярости, что словно пытался утопить мир в крови. Ладонь мягко коснулась белой рубашки, где под тонкой тканью можно было ощутить биение сердца.

- Тише, тише мой рыцарь, сегодня нас ждет спокойный вечер, лишь с обитателями замка, - маленькая теплая ладонь словно пыталась выровнять сердцечный ритм, коснуться не ткани, а души, отдавая тепло, успокаивая, словно обещая закрыть от волнений. Эшли свернулась клубком под рукой древнего, потерлась щекой о плечо, словно пытаясь доказать, что этот мир реален, а не тот, из темноты прошлого.

"Нас ждет тонкая стезя дипломатии, уловок, манипуляции... Но ровно до того момента, пока Дугал не соизволит закончить этот спектакль. Я не знаю, что задумал Пра-Пра, но я чувствую, что он жив и где-то рядом. Это ощущение, уверенность, словно кто-то мне об этом сказал, понимаешь? И чем ближе мы к замку, тем чувство сильнее."

Впереди показался знакомый мост и девушка невольно вздрогнула.

- Останови здесь, Джейми, мы пройдемся, - тихий, вежливый, но все же приказ, - и попроси подготовить три спальни. Мадам прибудет через пару часов.

Парень молча кивнул, и даже не подал виду, что просьба его чем-то удивила. Мысленно Эшли поставила ему высший бал за тактичность, задумалась, что возвращается домой впервые не в сопровождении Мадам. Ох, и в ярости же будет строгая гувернантка, когда поймает свою воспитаницу, но вот стыда за собой ученица не ощущала ни на йоту. И уже улыбаясь Корбину, кивнула на, казалось бы ровное колышущееся поле вереска.

- Мы пойдем другим путем, покажу тебе беличье гнездо, - улыбка стала шире, она как ребенок радовалась возможности еще немного поддаться воспоминаниям и проказам, прежде чем позволить втянуть себя в кубло политических интриг. Но отчасти, ею двигал страх. Проехаться по мосту и увидеть новые камни, что заменили разрушенные при взрыве, это снова пережить потерю родителей. Когда-нибудь она сможет, но не сегодня. Улыбаясь весело и беззаботно, Эшли дождалась, пока машина тронется с места, с видом заговорщика, пальцем поманила Корбина за собой.

- Ступай след в след, иначе провалишься по колено в воду, или того похуже, - перекинув подол юбки через локоть, она смело шагнула на первый булыжник, что скорее угадывался, чем был виден в траве. Перепрыгивая с камня на камень, подобно козленку, первородная  изредка оборачивалась на спутника, убедиться, что с ним все в порядке. Через пару минут они вышли на твердую землю. Узкая каменистая дорожка круто уходила вверх и терялась за очередным булыжником с нее ростом, что причудливо были разбросаны по холму, словно великан играл в камушки и забыл свои игрушки в полном беспорядке. Стоило Корбинку ступить на тропу, как Маккей поймала его за руку и потащила за собой вверх. Девушка торопилась так, словно за ней гнались призрачные гончии, не давая возможности даже перевести дух. За очередным поворотом тропы показалась поляна, что словно в ладонях, уютно расположилась между двух каменистых холмов. В самом сердце - возвышался небольшой, но добротный и крепкий каменный домишко. Окна были темные, а из печной трубы не шел дым. В нем давно никто не жил. Маккей остановилась так резко, словно налетела на невидимую стену. Поймала взгляд Корбина и лишь крепче сжала широкую ладонь.

- Знаешь, мне бы так хотелось вас познакомить, - голос дрогнул, но девушка продолжала улыбаться через силу, - рядом с тобой словно начинаю верить сказкам, думала, поднимусь сюда, и будет все как прежде. Пусть бы просто горел свет...

Глаза предательски защипало, заставляя отвернуться. На что она рассчитывала в самом деле? Чудес не бывает, но их можно создать самостоятельно, приложив усилия. Сегодня, в этом доме будут гореть свечи, а в камине трещать дрова. По ее приказу за домом следили так, словно он обитаем. Вот и посмотрим, что ее слово еще значит. Простая проверка, что может обезопасить их от неприятной неожиданности в самом замке.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-24 21:48:38)

Демон, которога она видела в темном прошлом своего учителя, был все тем же мужчиной, что так осторожно ее сейчас обнимал, словно она была хрустальной. Заставил сделать шаг вперед, через условную черту, которую носферату прочертила сама для себя и никак не могла преодолеть. Ноги были словно ватные, не хотели слушаться, но такая твердая рука на плече держала крепко, словно добавляла сил.

- Представь себе маленькую старушку, что скорее напоминает птицу, чем человека. Хрупкая, но сильная и быстрая. С живыми черными глазами бусинками, что не знали печали. Она умела смеяться над собой и над другими так, что никто не обижался, - Эшли с каждым словом оживляла образ, представляя, как бы птичница выскочила на крыльцо, кутаясь в теплый вязанный плед, поторапливая зайти, пока не остыл чай. Образ улетел к сознанию древнего, а Эшли принялась возиться с замком, стараясь незамено вытереть слезы. Непослушные, они сами сбегали по щекам.

- Миссис Фиц единственная, кто мог возразить Пра-Пра, кроме одного случая, он все ей прощал. А наказания ее сердце не выдержало. - дверь поддалась беззвучно, петли были смазаны, а из помещения дохнуло пылью, но к застоявшемуся воздуху примешивался запах свежих простыней. Дышать стало легче, хоть что-то в этом мире остается неизменным. Рассказать больше, было бы не правильно и по отношению к Андреасу в первую очередь. Она знала, что не удержит в голове образ, что однажды уже мельком коснулся его сознания, тогда, когда они неслись по заснеженной дороге, поднимаясь в горы. А напомнить о смерти его матери не хотелось, даже случайно. Ятаган помогал ей, заставляя говорить. Она будет заботиться о нем, умолчав лишнее.

- В замке и в самом деле все спокойно, теперь я знаю точно. Видишь, следы из хлебных крошек не пропали даром. - по-памяти, девушка нашла свечу и вскоре комната озарилась теплым светом, свечи были наставлены кругом, на столе, поддоконниках, даже на каминной полке. Обстановка была скромная, даже аскетичная, если не считать разнообразия свечей и сушеных трав, что висели под потолком, лежали на столе, прятались в мешочках на полках. Возле камина лежала полная корзина дров.

- Ужин я здесь тебе не соображу, но чашечку травяного чая могу предложить. Позволь, сегодня за тобой поухаживать, за моим дорогим гостем, - указав на кресло у камина, Эшли принялась хлопотать по хозяйству. Через время, огонь жадно глотал сухие поленца, а над огнем булькал чайник, наполняя комнату цветочными ароматами. Протянув полную чашку древнему, Эшли налила и себе, махнув на все правила и традиции, уселась просто на вязанный коврик у ног мужчины, прислонилась к креслу спиной. Золотисто-рыжая макушка замерла на миг, но потом бесцеремонна легла на колени древнего. Запрокинув голову, Эшли улыбалась, не опасаясь, что ее жест расценят как фривольный, но вскоре стала серьезнее.

- Дугал словно ищет что-то, или кого-то. Он раньше никогда не пропадал так надолго, - наблюдая за огнем, носферату рассуждала вслух, зная, что Корбин сможет подсказать и помочь разобраться.

- Это и проверка кланов, и меня, и месть за пролитую кровь. Он или выслеживает виновных, или напал на след чего-то весомого, что сможет переломить ход войны с инквизицией, или и то и другое вместе. Это же Пра-Пра, у него всегда не одна причина, вот в точности как у тебя. - голос смеялся, дразнил, - вот будь ты древним хитрым носферату, чего бы ты ждал от своей непоседливой наследницы? Собираю новости по крупицах. Я здесь, приехала не одна, а с весомой фигурой из старинного клана, как с союзником. Чего бы ты еще хотел от меня?

Было удобно и ее мало смущало, что зайди сейчас Мадам в комнату, у наставницы случится удар, что последняя фраза прозвучала под стать шуточкам Андреаса. Ее чашка опустилась на столик у камина. Девушка запрокинула голову еще сильнее, чтобы заглянуть в глаза Корбина. Было важно не упустить ни единой детали, пытаясь проникнуть в сам ход его мыслей. Может, если удасться понять, что движет Андреасом, она сможет лучше понять и своего предка?

Даже сейчас, когда вокруг мягкий свет камина и мерцающие огоньки свечей обещали уют и безопасность, на душе было не спокойно. Кадры из прошлого Корбина мелькали на задворках сознания, хотя они уже давно обсуждали насущные проблемы. Настроение все больше напоминало путь американских горок, вот они медленно карабкаются наверх, пытаясь шутить и дурачиться, улыбаясь вопреки всему, но стоит малейшей детали ввинтиться в сознание, как сердце падает куда-то вниз, стремительно набирая скорость. Ее история стала таким маленьким камушком, что начинает горную лавину. Лавину мрачных и гнетущих образов. Улыбка Эшли слетела, как позолота со старинных икон, опадала легкими хлопьями. Еще секунду назад она хотела подразнить древнего, втягивая в шутливую манеру, обсуждая реальные проблемы, но уже сейчас подобралась и закусила губу, не зная, что не сочтут фамильярностью... Хотя, какие к инквизитору церемонии, когда древний, сбросив щиты сидит перед ней такой беззащитный в своей печали.

Девушка тихо поднялась, лишь чуть помедлила в нерешительности, но сметая очередной барьер приличий, села рядом, на широкий подлокотник кресла. Пальцы бережно сняли соленую печаль со смуглой щеки. Горячая ладонь носферату мягко и требовательно повернула лицо древнего к себе. Лоб коснулся лба, словно боднула, прогоняя дурные мысли и замерла. Непослушные пряди упали каскадом, словно отрезая их от прочего мира золотистым занавесом. Совсем тихо, девушка запела, не открывая глаз. Эмпатия, ее сила и наказание, сейчас могла сослужить плохую службу. Если она нырнет в эту тоску, то сможет ли выбраться и вытащить учителя? Ответа на этот вопрос у нее не было.

- Осколки прошлого, как снег
Закрутит ураган времён.
В ушедший день для нас навек,
Обрушив мост.
Оставив в наших душах след,
Тьма уплывёт за горизонт.
И в чистом небе вспыхнет свет.
Свет новых звёзд!

Нереализованная месть жгла древнего изнутри, не отпуская, не давая закрыть в эти дни дверь, чтобы вздохнуть свободно и двигаться дальше, не оглядываясь. раз за разом, он бередил эту рану, не давая ей зарасти. И в голову пришла сумасбродная опасная идея. Как хирург, что порой ломает неправильно сросшиеся кости, чтобы помочь больному, так Эшли решила вскрыть эту старую рану и помочь ей затянуться чистым рубцом.

- Послушай, так не должно быть. Твои враги давно мертвы, но ты таскаешь этих покойников за собой. Ты раз за разом уходишь в прошлое, не в силах его отпустить. Убиваешь себя, а должен жить. Давай, пойдем туда, в тот день и раз и навсегда потушим огонь. Ты помнишь фрагменты и гонишь их от себя, а они, неуспокоеные возвращаются. - голос звучал глухо, но сделав первый шаг, дальше было проще, - ты же сам сказал, вместе мы со всем справимся. Ты не один, а мне есть о ком заботиться. В прошлый раз, в этом же домике, я наделала глупостей, но тогда хотела стереть воспоминания, а нужно было только дать им догореть и потухнуть. Теперь же просто буду рядом, но нужно будет пройти до конца, отступить и снова закрыться ты не сможешь, понимаешь? Пусть все выгорит, дай волю огню, а потом мы его потушим и больше не будет власти над тобой.

Она лишь предлага, соглашаться или нет - выбор Корбина. Это будет опасная авантюра, но девушка искренне верила, что иначе не залечить. Что будет, когда он увидит сгоревший сад, что остался нетронутым по приказу Дугала? Что, если его слабость станет известна кому-то еще и ею воспользуются? Да и жить вот так, все время рискуя провалиться в темноту прошлого, не жизнь вовсе. Ее предложение было сродни прижечь открытую рану порохом, причиняя новую боль, чтобы дать шанс дожить до безопасного места, а после поможет только время и забота.

- Ты мне веришь? Ты веришь, что мы вместе со всем справимся? - юная носферату чуть отстранилась, чтобы заглянуть в глаза. Взгляд внимательный, требовательный. Вторая ладонь, зеркаля первую, легла на щеку мужчины, не позволяя опустить голову. Можно говорить что угодно, но сейчас древнему на самом деле предстояло зделать два выбора. Пустить ее в свое прошлое, и признать равной не на словах, а позволяя помочь.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-25 12:40:09)

- А если будешь цепляться за это и дальше, то и тебя не будет, не горишь, а тлеешь изнутри, - голос зазвенел уверенне, тверже. Увидеть сильного мужчину таким растерянным было странно и страшно, но там, в прошлом, остался ребенок, младше, чем она сейчас. Ему придется повзрослеть, попрощаться с тем эпизодом детства. Иначе эти воспоминания рано или поздно подточат его. Они знакомы всего ничего, но даже Эшли заметила, что черная меланхолия ловит его все чаще и чаще в свои объятия. А если так будет продолжаться и дальше, то Андреас просто замкнется в себе. При всей его любви к жизни, эта память отравляла его, разрушала. Старик осман был прав, порой и этому древнему нужна помощь. Так странно, что броня дала трещину именно сейчас. Может сон, в котором он провел столько лет лишь усугубил ситуацию? Кто знает. До совета было меньше суток, Дугала нет да и не стала бы она его звать на помощь, если что-то пойдет не так. Они остаются сам на сам. Но кто сказал, что завтра не начнется война, кто сказал, что завтра будет более подходящее время.

- Я знаю только, что действительно хочу помочь, - девушка упрямо поджала губы, потянула, увлекая за собой на пол, на пестрый вязанный коврик. Это все походило одновременно и на магический ритуал, и на десткую игру. Скрестив ноги на восточный манер, Эшли уселась напротив, не выпуская лица древнего из своих ладоней.

- Ты думаешь, раз молчишь, то мне это поможет? - во взгляде появилась укоризна, - ты забываешь, что мы связаны теперь. Да и даже не будь этого, нужно быть слепым, глухим и бесчувственным, чтобы не понять, что с тобой творится. Поверь, лучше раз пройти через этот кошмар, чем видеть раз за разом, как ты медленно угасаешь.

Такой доверчивый, такой упрямый, сильный и в месте с тем совершенно ребенок, которым считает ее саму. Заботиться о ком-то близком, это отдавать часть себя, но и истановиться сильнее. Такие простые прописные истины. Эшли ощущала себя нужной и больше не сомневалась, улыбалась, пытаясь вселить эту увереность и в учителя. Такой ритуал не был описан ни в одной из книг, что ей попадались, но интуиция говорила, все должно быть именно так. Девушка привыкла доверять своему чутью, лишь бы только хватило сил выбраться обратно. Но здесь, в Шотландии, в самом сердце родовых земель она не была одна, земля была пропитана силой многих поколений ее предков, казалось, эту силу можно черпать и делиться. Ладони отпустили лицо древнего. Теперь они держались за руки, сидя друг напротив друга. Ощущение силы потекло по венам, через ладони к Корбину, он верил ей и значит нет смысла все откладывать в долгий ящик.

- Знаю, что не на увеселительную прогулку подписываюсь, вот и посмотрим, на что меня хватит, верно? Только это испытание для двоих сразу, - ощущение жидкого метала побежало под кожей, заставляя биться сердце чаще, и эхом под пальцами отдавался чужой пульс. Постепенно, эхо затихало, ритмы выравнивались, сливаясь в унисон. Они словно оказались в каком-то мыльном пузыре, что проглотил их и спрятал внутри. Не было ментальных щитов, казалось, можно свободно читать мысли друг друга, ощущения. Возможно, они совершали что-то запретное, не зная правил, вторгаясь в древние ритуалы, а может это была только игра живого воображения, но от этого ощущения не становились слабее. Все было реально, так же, как тепло от камина, как сердитые порывы ветра за окном.

- Давай, - поймав взгляд Корбина, Эшли чуть заметно кивнула, мысленно приготовилась к падению, крепче сжала руки, - веди, мне уже не страшно. Она не знала, что последует за этим предложением. И хотя слова о ярости заставили задуматься, юная Маккей была слишком импульсивна, чтобы долго рассуждать о предстоящих событиях, доверяясь ощущению, что ее толкало на этот смелый эксперимент.

"Я — страница твоему перу.
Всё приму. Я белая страница.
Я — хранитель твоему добру."

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-25 14:42:21)

Мир на миг вспыхнул, а после подернулся пленкой мазутной, все кругом померкло, остались только два темных провала, цвета крепкого кофе, в которые Эшли проваливалась, как сказочная Алиса в кроличью дыру. Реальность словно перестала существовать. Ей и раньше доводилось видеть чьи-то образы, отдельные картины, фрагменты воспоминаний, порой случайно, оброненные по мосту. Порой осознанно, как препреждение. Но еще никогда образы не были так реальны, словно она сама присутствовала в этом мире.
Оглядевшись, она поняла, почему домик птичницы так сильно напоминал Корбину его дом, много много веков назад. Бедно, но чисто и опрятно, лишь травы и травы вносили своеобразный творческий беспорядок. Травница, сильная, но хрупкая носферату, что выбрала свой путь помощь людям, смертным, вместо принуждения. Могла жить совсем иначе. Так удивительно, так непривычно. Ей знакомы были трудности, но они и рядом не стояли с настоящими тяготами простого ежедневного быта. Это было кошмарно и не справедливо, хотелось вмешаться, схватиться за клинок и бить. Инквизиция. Дом был окутан маревом святой веры, еще не встречая ее в жизни, девушка угадала это по едва колышущемуся воздуху, что словно стал плотнее. Маленькая хрупкая женщина, ценой своей жизни спасала ребенка. Знать и прочувствовать, разные вещи. Как ей теперь говорить, отпусти, когда саму внутри жжет злость, несправедливая обида. За что? Немой крик, что так и не зазвучит.
Картина сменяется, сменяется ракурс. Они где-то на крыше, а рядом, протяни руку и дотронешься. Эшли скорее ощущала, нежели видела ребенка, что уставился, как завороженный в одну точку, и не в силах отвести взгляда от пугающего зрелища. Ее тело не могло оказаться в прошлом, а мысли не умеют обнимать, но все вокргу было реально. Запах дыма и трав, холодная скользкая черепица под подошвами, под ладонями. На четвереньках, по сластнски, это не Андреас, а уже она сама карабкается по отвесному боку черепичной кладки. Наверное, только началась осень. Под руками крошится изморозь, осыпаясь на землю. Эшли от удивления вскрикнула и оступилась. Одна плитка сорвалась и упала на мостовую, раскололась на осколки. Это было реально. Так не бывает. Но... Это... Было... Реально...
Скрипачка обернулась и увидела рядом с собой мальчишку. Бледного, как смерть, что яростно сжимал кулаки. Она видела как дорожки слез оставляют на щеках грязные потеки. Щеки в саже, а глаза горят такой яростью и болью, что плохо вяжутся с этим юным лицом. Совсем еще ребенок. Это было трудно, ловить отголоски его эмоций, даже не на полную силу, но казалось внутри рвутся тонкие нити, одна за одной, причиняя жгучую боль.
- Ты больше не один, слышишь, - голос звучал глухо, словно пробивался сквозь слой воды, - тебе сейчас больно, мы не исправим прошлого, но можем выжечь здесь все подчистую. Твои воспоминания о этом дне. Они не должны иметь такой силы. Они слишком реальны, значит и бороться с ними нужно так же. Действиями.
Фигурка на площади вспыхнула, подобно факелу и рассыпалась снопом искр. Еще никогда Эшли не приходилось видеть, как сгорают вампиры, и она молилась предкам, чтобы больше не пришлось. Как в том, реальном мире, Эшли поймала ладонями заплаканное лицо мальчика, и повернула к себе. Заставляя оторвать взгляд от пылающего костра.
- Иди на зов, слышишь?! Ты уже не ребенок, ты давно вырос и это только сон, идем. - порез на запястье тихо пульсировал,  наливался светом, и этот свет струился по венам, заставляя кожу тихо светиться. Вливая силу в мальчишку, Эшли знала, что ладони касаются совсем иного лица. Старше, уверенне, лишь те же глаза, что могли смеяться, а могли пылать яростью.
- Идем и спалим все здесь до тла. Вдвоем. Дай волю гневу! Дай волю внутреннему зверю, ведь ты носферату! - голос перешел на крик, и пусть по щекам так же бегут слезы, пусть глаза наполнились чужой болью и яростью, они могут все поменять. Рука привычно легла на клинок, даже здесь бабочки были при ней. Вложив клинок в перепачканную ладонь, Эшли верила, стоит поднять взгляд, как увидит перед собой уже не ребенка.

Может быть юность все видела иначе, чем мудрый, проживший жизнь носферату. Ярость, коснулась его лица, изменяла, но мир прошлого таял, и реальность отвоевывала свои права. Казалось, слишком быстро, словно картинки калейдоскопа. Эшли не понимала, что сделала верно, в чем ошиблась. Что-то было не так, она ощущала, но не могла понять, как исправить. Корбин медленно, но уверенно брал над собой контроль. Еще пару минут назад она боялась, что застрянет в мире грез и воспоминаний надолго, а теперь ужасалась, что они вернулись так быстро. Получилось ли помочь, или лишь зря разбередила рану. Мысли, как песчинки убегали между пальцами, просыпались и терялись меж досок, пойди собери, да где там. Тихо и тревожно звенел звоночек, предупреждая, но о чем?
- Мне показалось, что прошлое можно изменить, не в реальности, а здесь. - палец коснулся виска мужчины, - мы не люди, нам не дано забывать, но у людей воспоминания не бывают такие материальные... И это только дом, память о человеке, которого нет. А ты есть, ты жив. Дом исчезнет, а память останется.

Древний благодарил ее, а Эшли все еще казалось, что-то пошло не так. Что она что-то упустила, не довела до конца. Может, выдавал голос, мужчина пытался успокоить ее. Делился радостью и теплом, но тут же следом послышались извинения. И ни как не удавалось понять, за что же...
"Даже не думай извиняться, что ты говоришь... Тебе не за что просить прощения, я хотела там быть и ты позволил. Тихо, тихо, мой рыцарь. Уже все позади, да? Мы же здесь, мы живы, будем жить дальше. Она хотела, чтобы ты жил, и ты смог перебороть страх.  Только дай себе немного времени, не жди, что сразу станет легко. Подожди, а я буду рядом. Теперь все будет хорошо."

Корбин обнимал ее и Эшли отвечала, сперва неуверенно и робно. А потом так крепко, словно хотела удержать, спрятать, от всех прочих и от него самого. Казалось, разожми руки и древний снова провалится в свою черную меланхолию. Она запрокинула голову, пытаясь рассмотреть в глазах, цвета кофе, что же там таится на дне, и все еще мерещилась печаль. Тогда прижалась щекой к его груди и прикрыла глаза. Пропуская через себя тепло, позволила ему сперва стать маленьким пушистым комочком света где-то внутри, и вливая силу, питая, помогала расти. Осторожно, терпеливо, по капле. Когда не хватало слов, можно было говорить совсем иначе. У этих образов не было определенной формы, не было слов, только искренее желание согреть, помочь, успокоить, сделать мир чуточку светлее.

- Мы не просто будем жить, а на полную, вдыхая этот мир, впитывая его, наслаждаясь. Знаешь, когда мир благоволит? Когда ты выбираешь это сам. Мы не будем ждать удачного момента, мы создадим его, слышишь?! - Маккей заговорила с жаром, словно хотела сделать и слова материальными, донести эти мысли до учителя. А в голове зрела очередная сумасбродная идея. Губы тронула улыбка. Они много правил нарушили, и это уже становилось привычкой. И Эшли не собиралась останавливаться. Ночь пролетела, а они все еще здесь. Казалось, прошло всего ничего, но время было коварно. Где-то там уже крался рассвет.

- Тебе сейчас нужен покой с одной стороны, и взбодиться, сбросить оковы сна, с другой. Вот и меня разрывают два желания. Одна часть хочет утянуть тебя за собой, совершить что-то безумное, нырнуть вниз с обрыва, чтобы потом взмыть в воздух единой темной стаей, чувствовать ветер и сладкий запах вересковых трав. А другая просит о покое, закрыть глаза и рухнуть спать, и просто знать, что ты где-то рядом. Мне не хочется тебя отпускать, это странно? - девушка чуть отстранилась и снова заглянула в лицо древнего, - и что же мне выбрать? А то ведь скажешь потом, что привыкаю решать за двоих.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-25 23:18:57)

"Власти твоей нет надо мной
Нет подо мной ада
Небо грядёт в пении труб
В чистый огонь вниз головой, если так надо
Власти твоей нет надо мной."

Тонкий мотив старинной мелодии лился тихо, словно вторым потоком в сознании, как ответ, как колыбельная, убаюкивая и утешая. Его слова пролились элеем на душу, что успела разбередить чужая память и собственная тревога. Какой непростой эксперимент они смогли пережить, как очередную ступень перешагнули, или уж скорее, перевалили горный перевал.

- Ты же хотел учить, а не все уроки бывают безболезненные, - легкое пожатие плечами, - это не должно останавливать и на будущее. По-мне, так лучше пусть это будет тяжелый урок, чем спасую в ситуации, когда некому будет прикрыть спину.

Холодный фтализм, что так плотно и естественно въелся в ее сознание, хотя это даже не была грусть, просто принятие реальности такой, какая она есть. Может быть сказывалась усталость, и теперь, когда адреналин от боли спадал на нет, настроение мрачной готовности стало чуть заметнее, словно отлив обнажил коралы и скалы. Однако, чтобы ее не сочли неблагодарной и чертсвой, Эшли поспешила добавить, чуть мягче.

- Поверь, понимаю о чем ты говоришь, просто не согласна, что за такое стоит извиняться. - улыбка, кособокая, ехидная, растянула губы, - или прикажешь оберегать тебя от моих трудностей? Вот что бы ты сказал, постарайся я сама тягаться с советом?

Хотя покидать уютный домишко, с которым было столько связано не хотелось вовсе, все же пришлось признать, что они порядком вымотаны и отдых перед тяжелым днем не помешает. Так что девушка обвела взглядом комнату еще раз, словно прощаясь и кивнула Корбину.

- Идем, до замка всего ничего. Лишь спуститься по холму, и что бы тебе такое рассказать, - - впредрассветные сумерки окрашивали скалы в темно синий всех оттенков и тонов. У подножия холма раскинулась замковая площадь и все сооружение было словно миниатюра на постаменте в музее. Кое где теплились огни факелов, но не было ни единого электрического проблеска. Накануне совета, по старой традиции, все освещение было словно и сотни лет тому, лишь свечи, факелы да костры. Девушка быросила быстрый взгляд на учителя. Им предстояло пройти через соженный сад и внутри заворочался только что заговоренный страх. Новое испытание для его страха. Может стоит сделать крюк и обойти, чтобы лишний раз не провоцировать? Однако, это не ей решать. Это будет только выбор Андреаса.

- Подумай хорошо и скажи, стоит ли сейчас лишний раз испытывать судьбу? Проверка огнем и пеплом может подождать до лучших времен, тогда мы просто вернемся по знакомой дороге и пройдем в замковые ворота. Но если ты готов, то внизу картина будет не столь живописная. - голос выдавал ее волнение, и сложно было сказать, готова ли она сама встретиться со своими страхами, но больше переживала за древнего, ведь рана была совсем свежа.

- Как я приказала сохранить этот дом, так Дугал велел оставить соженный сад неприкосновенным, как напоминание о непослушании, но мне кажется, еще и чем-то своем, что не останется на виду. Может, что не стоит слишком близко к сердцу пускать потомков, чтобы потом не было снова мучительно больно, кто знает... - девушка осеклась, уж слишком смело она взлась критиковать действия главы клана. И как бы не была с ним не согласна, не стоило об этом заявлять столь открыто. Андреас был прав, в отсуствии главы, все бунтари готовы стать смельчаками и гордо нести свое знамя протеста. Но стоит вернуться настоящему правителю, как мятежный дух придавит холодным рассудком, потушит на корню.

Порой можно проявлять чудеса смелости, кидаясь на врага. Но куда сложнее, побороть себя, свой страх, свое прошлое и двинуться дальше. Андреас не собирался давать себе передышки, уверенно тянул ее вперед так, словно сам знал дорогу. И пусть ее предупреждение не осталось незамеченным, древний сам выбрал свой путь. Хотелось верить, что мужчина знает, на что идет. И может быть они убьют сегодня разом двух зайцев. Ей еще не приходилось возвращаться самой в тот уголок, в котором она выступала палачом человеку, которого потом так хотела и не смогла уберечь. Всему свое время. Время разбрасывать и время собирать камни. Девушка чуть поежилась, но все так же уверенно шагала дальше. Если Андреас может, то сможет и она. Два оловянных солдатика, голова к голове. Ассоциация вызвала улыбку. Наверное, со стороны это было даже забавно, однако замок готовился ко сну и ни чей любопытный взгляд не выискивал темные фигурки в сумерках. Никто не видел их медленный спуск с холма.

- Можно подумать, что статус мужчины все меняет, - девушка хитро сощурилась, - сам же говорил, быть женщиной не проклятие, не зазорно, так к чему эти клише. Пройдешь ты, пройду я и наоборот. Ты меня оберегаешь, мой долг ответить тем же.

Было чудесно, что можно говорить, что вздумается и не бояться быть не понятой. Не было натянутого звенящего моста, но было понимание, с полуслова, молча, просто и естественно, словно два отголоска, долгое эхо друг друга. Носферату будет зеркалом. И хотя древний признал, что она не ребенок, доказывать, что они на равных Эшли будет еще долго. Пока сама не поверит, что от этого можно отказаться. Корбин, уставший, измотанный прошлым выбирал борьбу, и это был очередной урок, что вызывал немое уважение к учителю.

- Я не только расскажу, я покажу. Покажу тебе историю нашего рода, - голос опустился до шепота, дорога резко свернула в сторону, и они, как истинные дети холмов, свернули с тропы, чтобы нырнуть еще глубже в недра земель Шотландии. На отвесном каменном склоне был неприметный выступ, нажми, тяжелая стена, казалось бы, монолитного камня уйдет в сторону, открывая темный провал в глубь холма. В гробницу, в святая святых земли клана не водили пришлых, и Эшли рисковала. Только для нее Андреас больше не был чужаком, в ней бежала его кровь, их связь пропитывала, проростала корнями, как грибница сквозь осенние листья, так два первородных успели прорасти, пропитаться друг другом. Фамильное древо  Маккей было не самое обычное. Это не был привычный гобелен, или даже фреска на стене, это был мемориал, усыпальница, где каждому имени было выделено свое место и каждое следующее поколение, каждый носферату без труда мог указать на камень, на котором будет высечено его имя. От древних символов до современного стиля, от рун до латиницы, все имена рода. Эшли закрыла глаза и водила пальцами по шершавым булыжникам, перечисляя имена ее предков и славные события, связанные с каждым из них. Некоторые имена были старательно срезаны твердой рукой, на месте пробела повисала тяжелая гнетущая тишина, проступок не был забыт, хотя имя стерто из памяти поколений. Самая страшная казнь - забытье. Девушка гордилась предками, но два последних имени все еще давались не просто.

- Элин была прирожденным дипломатом, она была такой хрупкой и женственной, что никто не мог заподозрить в ней той силы, что держала их обоих на плаву. Джереми же обладал способностью сносить лбом камни, и как их связала судьба для все до сих пор загадка,  - губы тронула задумчивая улыбка, - но отец не отступал от Дугала и принял печать клана, принял имя, лишь бы быть с матерью. Они были идеальной парой, что были словно единым целым, всегда вместе, до конца. Знаешь, мне повезло родиться от такого союза, пусть даже их маленький мирок был только для них двоих.

Это была странная экскурсия, может даже утомительная и девушка улыбнулась чуть смущенно.

- Позволь шотланду говорить, и он расскажет о вересковых полях. Спроси его о семье, и приготовься услышать всю историю клана, от сотворения мира, - в голосе прятался смех, уважая место памяти усопших, но не считая его домом скорби. Предки были ее силой и вдохновением, и юная Маккей была тронута, что Андреас терпеливо и внимательно слушал историю. И следом тихий вздох. И снова эмоции с небес на землю одним нелепым взмахом. Рука в руке, девушка увлекала древнего за собой, зная, что за повротом тропы сад похож на остов обгоревшего корабля. Торчат обугленные стволы деревьев, даже клетки топорщатся обнаженными реберами ржавых прутьев.

- Когда-то здесь был чудесный замкнутый мирок, - ей хотелось показать прошлое, когда розовые кусты и сливовые деревья были в цвету, а птицы весело щебетали, но на контрасте мир вокруг казался еще более мрачным. И вопреки своим страхам, Эшли смотрела не на сад, а на лицо учителя, опасаясь, что его тоска окажется сильнее. Что его прошлое снова возьмет верх, утягивая вглубь, прочь, в ту тьму, что еще недавно мерцала во взгляде жидкой яростью. Увлекая за собой, может чуть торопливо, посмешно, носферату не думала о своем прошлом, только о том, чтобы не причинить лишней боли.

- А еще, можно было тайком бегать на кухню, чтобы чем-то подкрепиться, - склонив голову к плечу, Маккей выжидала, дать волю внутреней легкости, увлечь игрой, или подхватить, поддержать, подставить плечо. С Андреасом никогда нельзя было загадывать наперед, как он отреагирует в той или иной ситуации. Ему было тяжело и хотелось отвлечь. Тем более сюда, перебивая запах гари, долетали дразнящие запахи свежей выпечки с кухни. Не смотря на ранний час, замок никогда не спал полностью. Засыпали обращенные носферату, прячась от приближающегося восхода, как поднимались люди, которые были верны клану, зная об опасном соседстве, но выбирая верность лэрду вопреки всему. В этой самоотверженности, безоговорочной вере и была сила Маккей. И Андреас теперь был частью этого мира, ее мира.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-27 10:36:45)

Юная Маккей думала, что такие чувства, которые смогли пронести через жизнь ее родители были исключением из правил, чем-то на уровне мифов, который двое первородных сделали реальностью, но лишь кивнула в ответ, не желая продолжать тему. Было важно ощутить тепло и крепкое рукопожатие. И мысли о саде, и тоска самого древнего, хотелось все стереть, как пыль со стекла, чтобы новый день был ясным и чистым. По этому девушка ухватилась за новую мысль и губы расплылись в довольной улыбке. Азарт подстегивал ее и толкал на маленькие шалости, конечно, леди Маккей не престало, как ребенку красться на кухню за свежей сдобой, можно отправить слугу, попросить накрыть в зале, но разве что-то может сравниться со вкусом свежей булочки прямо с противня, когда она еще горячая и обжигает пальцы растаявшим сахаром. Вот только правила, что они с учителем смело нарушали, в глазах других имели неоспоримый вес...

- Принимать гостя на кухне мне просто не позволят, но кто сказал, что мы не можем начать знакомство с замком именно с этой части, верно? - в каждом правиле были свои лазейки, и отказывать в маленьких слабостях в угоду консервативным традициям не хотелось. Так что заручившись уверенным согласием Корбина, Эшли смело потащила его под своды замка. Впрочем, у этого поступка была еще и другая сторона. Хотелось думать, что Дугал не сочтет это оскорблением, ведь Андреас будет не просто гостем, которому отведена комната, а на особом статусе, с правом разгуливать по всему замку. Но эти трудности она оставит на потом.

Кухня жужжала потревоженным улеем, хотя в такой ранний час часть людей клана еще не начали свой день. В котелке варилась традиционная овсяная каша, которую сассенах уверенно приписывали себе, совершенно игнорируя тот факт, что это именно истинно шотландское блюдо. У входа молодой паренек, которого Эшли никак не могла вспомнить, укладывал новую поленницу на просушку. Глядя на ее юбку, клановой расцветки он хмурился, но не мешал пройти, продолжал заниматься своими дровами. А вот стоило заглянуть поближе к жаровне, как послышался зычный голос дородной женщины, что махала половником, не то приветствуя, не то угрожая. Гортанное гельское наречие невольно заставило навернуться слезы на глаза. Девушка быстро взглянула на Корбина, пожала плечами, словно извиняясь за то, что ему предстоит увидеть, высвободила руку и шагнула вперед. Ее сгребли в охапку, чуть ли не отрывая от пола и принялись вертеть во все стороны. После строгий внимательный взгляд достался и древнему.

- Это мой почетный гость, Юна, Андреас Корбин, наблюдатель клана Санктури, - пытаясь выбраться из крепкий объятий, пояснила Эшли, смущенно улыбаясь учителю. Старая кухарка умудрялась держать в ежовых рукавицах весь замок от плотника до конюха, так что спорить с ее привычкой таскать первородную на руках, как ребенка, носферату даже не стала пытаться. Тем более они на ее вотчине, следовало подчиниться или быть изгнанными увесистым половником.

- Это Юна Маккей, женщина, которая заставила бы любого гуру мишленовского ресторана краснеть от стыда за свою жалкую стряпню, уж можешь поверить, - стоило выбраться из ее объятий, как девушка снова начала заливаться краской. Взгляд, что достался Корбину был оценивающий, словно самого титула было не достаточно. Лишь бы не счел за дерзость, но женщина поспешила спрятать свое любопытсво, присела в элегантном реверансе. При ее формах это было бы комично, если бы каждое движение дородной дамы не было преисполненно чувства собственного достоинства. Стараясь пресечь неуместные вопросы, девушка прибегла к маленькой хитрости. Поймав ладони женщины в свои, Эшли заговорила так, что и кремень бы растаял.

- Ах, Юна, мы просто умираем с голода, эта бесконечная дорога и столько событий, что я съела бы целый котел твоей изумительной каши! - получив в ответ скептичный взгляд, Маккей уже знала, что голодными их точно не оставят и тут возникла новая загвоздка. Она совершенно не знала вкусов и предпочтений мужчины.

- Чего бы ты хотел? - вопрос снова заставил ее покраснеть, как же она допустила подобный промах, - поверь, Юна сможет и облако с небес приготовить так, что пальчики оближешь, но лишь бы знала, что пожелает гость. Или позволь угостить традиционным завтаком, а обед мы уже сможем обсудить.

Нехотя выпуская ладони девушки, кухарка не оставила без внимания новое уркашение на безымянном пальце и заулыбалась шире, впрочем, быстро спрятала свои эмоции, напуская вид суровый и деликатно стала теснить гостей к выходу, пока никто иной не заметил первородных в такой обстановке.

- Накрыть на веранде, как обычно, - Эшли протянула руку Андреасу, уже на ходу озвучила свою просьбу, не приказ, да и ту шепотом, словно ее здесь и не было. Маленькая вольность в таком возрасте была не слишком уместна, но почему-то ей хотелось показать Андреасу замок не с его чопорной стороны канонов, а вот так, про простому. Суровых розовощеких обитателей, с их искренностью и домашним уютом, с простыми житейскими радостями.  Это было не просто клановое гнездо, это был Дом, сколько бы ей не приходилось путешествовать.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-27 19:45:32)

"Так голоден, что твоя сила воли спасовала? Не верю, но если так, только, прошу, не ешь саму Юну, не то замок погрузится в тоску и уныние без ее стряпни."

Не стоило дразнить такими шутками дородную даму, не то и каша может подгореть и сладостей потом не видать, как своих ушей. Но парировать реплику учителя Эшли сочла своим долгом. Ей всегда импонировало его отношение к подчиненным, и от встречи с Мадам ничего не поменялось. Корбин был древним вампиром, но в нем не было ни снобизма, ни заносчивости. Эта манера, простая, открытая, легкая, подкупала и обезоруживала не только ученицу, но и всех вокруг. Эшли отметила, как Юна пыталась скрыть одобрительную улыбку за напускной серьезностью, но это ей плохо удавалось.

- Но есть же что-то любимое, верно? - пытаясь наверстать свой пробел в знаниях о древнем, Эшли продолжила допытываться, - вот, например, сама не ем мяса. Не из каких-то забобонов, просто... Не мое и все. Зато за выпечку готова душу продать. Какие твои слабости?

Маккей пожала плечами, не чего было объяснять. Она спокойно относилась к оборотням, пока ей везло встретить тех, о ком слова дурного не скажешь. Или просто не возникало конфликтов интересов, но вот их пристрастия к мясу не разделяла и не понимала. Фраза в голове сделала улыбку более мягкой, женственой. Взгляд лучился теплом и на этот раз оно было обращенно Корбину. Внимательный, отметил не только мальчишку у порога, но и успел расположить к себе суровую Юну, да еще и следить за ее настроением.

- Это просто мой дом, мои люди и это дает ощущение уверенности в себе. Они зависят от меня и Дугала, они нуждаются в защите и готовы отдавать этой земле всего себя, так разве можно их за это не любить? Может это и окрыляет. - маленькая ладонь крепче сжала руку мужчины, отдавая это ощущение, как умела, сбрасывая щит и не задумываясь, что ее поведение сочтут слишком легкомысленным. Она была счастлива и отчасти по тому, что было с кем разделить это ощущение, знала, что Андреас поймет и примет ее искренний порыв.

Витая лестница тянулась вверх и вверх стертыми ступенями, пока они не оказались на плоской терассе со стеклянным куполом, откуда открывался панорамный вид на окрестности. Распахнув тяжелые ставни, девушка облокотилась на поручни и подставила лицо холодному ветру, пытаясь остудить пылающие щеки. Кольцо на пальце непривычно цеплялось за предметы, с тихим стуком, словно обращая на себя внимание, заставляя улыбаться про себя. Однако были и тревожные звоночки, которые омрачали утро.

- Дугала все еще нет, иначе бы Юна отправила меня к нему с кофе. Да и тот парень, в кухне. Новое лицо. Но рассуждаем, Юна не тот человек, что позволит кому-то стороннему входить в свои владения, значит свой. Почти уверена, это ее племянник. А раз работает здесь, это дурной знак для нас, но хорошо говорит о парне. Готова биться об заклад, о клане кто-то дурно отозвался и парень влез в драку. От греха подальше и забрали к своим. О'Донелы всегда были смутьянами, но еще никогда от них не уходили люди. - Эшли обернулась на древнего, спрашивая его мнения, выдержит ли ее логика критику?

За спиной послышались торопливые шаги. В комнату торжественно въехал поднос, за которым с трудом можно было увидеть мальчишу, что был чуть младше самой хозяйки. Комнату наполнили запахи раносолов, при всей нелюбви к мясным блюдам самой Эшли, покушать шотландцы любили от души. Кроме традиционной дымящейся каши с домашним маслом, поднос пестрел нарезкой различных колбасок, черного пудинга и золотистой яичницы, подсушенных тостов и прихваченных на огне грибов. Жестом приглашая к столу, девшка отправила мальчишку на кухню, сама принялась ухаживать за гостем, словно занималась этим каждый день. И продолжила прерванный диалог.

- Вторые, клан Маккензи, не поверишь, они до сих пор имеют зуб на Дугала за якобитские восстания. - отдавая дань щедрому завтраку, девушка продолжила рассуждать, - Вот только Дугал тогда пошел на союз с Максимилианом и знал, что шотландцам не хватит сил в этом сражении. Только дипломатия Дугала позволила отделаться эпохой гонений, что прошла, и сейчас они могут позволить себе гордо носить килт, но все еще ратуют за разрыв союза. Что бы нам такое провернуть, чтобы они не рискнули и голоса подать против, ума не приложу.

Во взгляде читался вопрос, опыт древнего мог подсказать что-то толковое, вот только он пока еще мало знаком с этими подковерными интригами, у них было мало времени, чтобы все как следует изучить. Вероятно, придется импровизировать.

Да, блюда были не только не знакомы по названиям, но девушка слабо себе могла представить даже вкус такой непривычной кухни. Однако, сделала себе заметку, что нужно срочно восполнять пробелы в знаниях. И тут же снова смущенно улыбнулась. Слишком многое было у нее от человека. В ее мире готовка была явно не в числе приоритетных навыков, но что поделать, ей нравились простые человеческие радости, вроде семейного ужина.

- Совет после захода солнца, время еще есть, - Эшли говорила нарочито бодро, но неприятное скребущее чувство с каждой минутой только усиливалось. Взгляд проследил за капризным светилом, что уже поднялось над горизонтом и равнодушно продолжило свой путь далее. Будь в ее силах, девушка затолкала бы его обратно, чтобы только чуть оттянуть совет, но мысли о позорном бегстве не было.

- Взрослого парня-то? Отправили? - не смотря на волнение, догадка развеселила, - это суровая страна, может в чем-то консервативная. Да, здесь прислушиваются к родителям, но после 16-ти лет он уже не ребенок и никто его не заставит. Чтобы уйти из клана, должна быть веская, очень веская причина. Хотя... я бы еще рискнула предположить, что причина в девушке. Но... слишком он хмурый для счастливого возлюбленного. В одном ты прав, можно деликатно спросить Юну или же самого парня.

Что до дат, Эшли чуть удивленно изогнула бровь. Для нее история была как что-то очевидное и она все время забывала, сколько лет Корбин провел во сне, что может многие колосальные события упускать из виду. Тут же поспешила исправиться.

- Да с самой первого восстания якобитов, 1715 год, - Эшли неспешно отщипывала булку и отправляла кусочки в рот, продолжая разговор, - у него не просто язва, а целое сквозное окно должно появиться за столько то лет. И дело не только в том, что не было бы горцев, но вытравили бы даже все упоминания о культуре, понимаешь? Но это мы все, гордые и даже злопамятные.

Хищная улыбка вызывала двоякое ощущение. С одной стороны, древний был стеной, за которой можно спрятаться, удобно расположившись и с улыбкой наблюдать, как его сила разливается темными волнами по залу, заставляя к себе прислушаться. С другой, в таком случае ее вообще перестанут воспринимать иначе, как девчушку в тени сильных мира сего. Взгляд стал серьезный, задумчивый. Не было и сомнений, что Корбин найдет подходящие слова, не прибегая к грубой демонстрации власти. Что может заставить отказаться от необдуманных действий даже Маккензи, что к нему прислушаются. Власть и влияние старого клана, ощущение силы, что исходило от самого древнего, эффект неожиданности, в конце концов... Но тогда учитель сыграет и с ней всю ту же злую шутку, даже из самых лучших побуждений.

- Я прошу научить меня ходить, а ты предлагаешь переставлять за меня ноги, - Эшли отвела взгляд к окну, отрицательно покачала головой, - не сердись, но не об этом были мои слова.

Такие мысли делали пропасть веков между ними особенно осязаемой. И порой казалось, что она не сможет ее преодолеть, все потуги тщетные. Может, просто сказывалась усталость, может слишком тревожил вечер и отсутствие Дугала. Для игры все таки слишком мало он себе оставлял место для маневра. Что же могло настолько отвлечь упрямого горца? Не только месть, что-то более весомое, ценное.

- Мы все хотим разрыва этого союза. Выйти из под гнета сассенах. В этом и проблема. Но всему свое место и время. - взгляд девушки нашел кофейные глаза, - а сейчас нам лучше обоим отдохнуть, полагаю.

Она улыбалась задумчиво и грустно. Не в силах разом стать сильнее. Но и смиренно ждать, когда же ее сила будет хоть в половину равна темной давлеющей массе учителя, тоже было не по ней. Придется искать свой путь, а не ждать готового рецепта на блюдечке. Может этого и добивался Корбин, тактично намекая, что она ждет от него готовых решений и он готов ей в этом помочь? Голова склонилась к плечу, ребячество во взгляде исчезало, уступая место маленькой хозяйке большого дома. Корбин ее родная душа, друг, но все таки гость. И она будет ему радушной хозяйкой, будет заботиться по-своему, как умеет, но больше не станет спрашивать в подобном тоне.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-28 15:11:47)

Девушка смотрела на отложенный десерт и тихо фыркнула. Мисс Булочка, надо же было так въесться в память. И как-то все один к одному. Почему все так не кстати. Стоило только позволить себе кусочек мирной спокойной жизни, как на те вам. Ее отчитывают, как нашкодившего котенка. И что такого было в ее словах, что Андресу так не понравилось. Эшли понимала его настроение умом, формулировка не оставляла сомнения, вдруг заговорили на разных языках. Древнему не нужно было даже кричать, как захотелось или ответить резко или втянуть голову в плечи, инстинктивно желая защититься. Хотя тон беседы со стороны все еще звучал мирно, больше не было спокойно. Стоило только поднять глаза, как под кожей забегали мелкие беспокойные мурашки.

- Конечно, идем, твоя спальня совсем рядом, - сдержанный сухой кивок головы, все в рамках ненавистного этикета, - дальше будет моя спальня и к ней примыкает комната Мадам, дальше спальня Маргарет. Если тетушка опоздает, то это Маргарет, ничего удивительного. Еще одна пустующая и в самом конце коридора - переход в другое крыло, Дугала. Он не терпит охрану у дверей, да никого...

Зная, что Андреас порой бывает, как мальчишка любопытен, с его живым пытливым умом, он мог по неосторожности заглянуть, так что, хоть и дулась за нотации, все равно предупредила, чтобы не создавать неприятных инцидентов. В остальном, замок был открыт для гостей, кроме личных покоев. Раньше ей всегда нравились дни, когда этот оплот спокйствия оживал и наполнялся гулом голосов, когда двери были распахнуты настежь и любой мог заглянуть на огонек. Правда, к вечеру это утомляло, и она пряталась на кухне у Юны или убегала в сад. Но сегодня, хотелось покоя и вот его-то ждать и не предвиделось.

Эшли замолчала, словно воды в рот набрала. Нахохлилась, как мокрый воробей и прокручивала диалог, пытаясь понять, что же пошло не так. И уже возле двери в его покои ее осенила догадка. Да Корбин же всего ничего, как живет в современном мире. Он так легко и непринужденно пользовался современными благами, впитывал новые правила и обычаи, что девушка упускала из виду трехсотлетний сон. Можно принять новое, но полностью перестроить восприятие, ценности, сместить баланс приоритетов на современный лад просто невозможно, будь ты тысячу раз обладатель абсолютной памяти. Тихий вздох, уйди она сейчас молча, то разве можно потом доказывать себе, что ее поступок взрослый? Надулась, как маленькая. И это даже не ссора, но нужно сделать шаг вперед, чтобы не усугублять.

- Не знаю, чего хочу. Разве что быть тем, кем не являюсь, - покачивание с пятни на носок, и все же Маккей заставила себя посмотреть прямо в карие требовательные глаза напротив, - мне хочется быть уверенной в завтрашнем дне, но при этом не прятаться за твоей спиной...

Эшли всплеснула руками, подбирая слова, но ничего лучше старинных стихов в голову не приходило. Может это было смешно, театрально или пафосно, но она была так же далека от современного мира порой, как и Андреас. Воспитанная в стенах старинного замка гувернанткой с одно стороны, и улицами Италии, человеческими детьми, с иной.

— На, кажется, надрезанном канате
Я — маленький плясун.
Я — тень от чьей-то тени. Я — лунатик
Двух темных лун.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-28 19:29:23)

Эшли слушала молча и не перебивала, лишь чуть покачивая головой, не желая спорить с очевидными вещами. Ее утешали, хотя, кажется именно она сказала что-то резкое и подняла муть со дна озера. Быть львенком не зазорно. Сравнение вызывало кособокую, но все же искреннюю улыбку. Вспомнился момент из мультика про Симбу, как тот пытается напугать гиен. Было жаль, что Корбин не поймет отсылки, так что Эшли поймала взгляд древнего и отправила отрывок из мультфильма целиком. Так и подмывало съязвить, но на этот раз древний мог не оценить юмора, так что забавной мультипликации на этот раз было достаточно.

Когда же ее сгребли в охапку, только и успела, что охнуть от неожиданности, но противиться не стала. Замерла, не смея пошевелиться. Казалось, стоит сделать неверное движение, как плотину переживаний прорвет и она просто расплачется. Разве достойно это леди Маккей? Хотя, раз на то пошло, и стоять посреди коридора, куда в любой момент мог заглянуть кто-то из слуг или гостей, было не слишком подходящее занятие. Но вот только уходить совершенно не хотелось. Под щекой билось, пульсировало беспокойное искреннее сердце Андреаса, убаюкивая, успокаивая. Осторожно, девушка обняла в ответ. Тихо вздохнула, успокаиваясь. Как бы не храбрилась, путешествие по прошлому не прошло для нее без следа, и вот такая случайная размолвка чуть не выбила почву из под ног. И все же это была Эшли, и чувство юмора еще никода не пасовало.

"А в кого вырастают злые бельчата? Или Львенка можно считать повышением?"

Тяжелая ладонь медленно проходит по волосам, словно прогоняя печаль, еще раз и еще, а Эшли все стояла и слушала раскатистый голос, что звучал непривычно, глухо и волнительно. И вторым потоком до ее сознания касался перевод чудесного стихотворения. В этом была какая-то особая магия, словно весь мир замер и ждет, пока двое носферату не позволят ему вновь наполниться звуками и суетой, отпуская бег времени едино своим желанием.

"И все-таки тебе нужно отдохнуть, иди, а то времени все меньше."

Тень двух фигур была единой, и не различить, где чья. И, как стрелка часов по циферблату, ползла по стене, отрезая часы, оставшиеся до совета. Нехотя высвобождаясь из уютного плена, девушка широко улыбнулась, пытаясь выразить свою благодарность за это тепло и нежность, вернуть ее сторицей. От мрачного настроения не осталось и следа, неужели так можно было раньше? А еще, она перестала смущаться учителя, могла позволить себе больше, не заливаясь краской... А ведь Андреас красив. Взгляд коснулся высокого лба, на который спадали смолянисто-черные пряди, лишь оттеняя карие глаза, цвета темного янтаря. Казалось, можно присмотреться и цвет едва заметно менялся, светлел, а по краю радужки тянулся тонкий ободок. И словно россыпь случайно оброненных агатов, едва заметные вкрапления совсем черного. Молчание затягивалось, и как нарошно, стоило подумать, что со смущением покончено, как щеки начало предательски пощипывать. Можно было относиться к Андреасу как к брату, но порой, что-то проскальзывало в его интонациях или взгляде, что совершенно преображало мужчину. Напоминая разом хищника, что обманчиво-расслаблен, зверь дремлет до поры до времени и словно приглашает потрогать лоснящиеся черные бока рукой.

"За тобой тень зверя,
Вы повсюду вместе,
А теперь поверь мне –
Зверь этот я!"

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-29 07:58:04)

Зная Корбина, если он и льстил, то так убедительно, что Эшли все равно разулыбалась, польщеная похвалой учителя. Быть маленьким, но все же львенком в его глазах, тешило ее самолюбие. Бывают люди, которым похвала идет на пользу, они тогда стараются еще больше, чтобы доказать себе и окружающим, что заслуживают теплых слов. Увы, Эшли была одной из таких. Неизбалованная добрым словом и одобрением, она отогревалась от его фраз и внимания, привязываясь все сильнее. И это самопожертвование... Так просто не бывает... Рыцарство ведь давно осталось лишь на страницах легенд, которые Андреасу были настоящим. Улыбка изменилась, стала более сдержанной, но вместе с тем женственнее. Быстрый взгляд из под опущенных ресниц на мужчину, на дверь за его спиной, и снова льдисто голубой  схлестывается с янтарно-карим. Они были у дверей спальни, а учитель с такой незамутенной искренностью заботился о ней, что, казалось, вовершенно упустил этот момент из виду.
В Эшли просыпалось несвойственное ей ранее кокетство, преображая из озоной девчонки в юную девушку, одним легким взмахом ресниц.

- Мой рыцарь, совершенно уверена, что вам пора отдыхать, - голос стал тише, а улыбка затаилась лучиками в уголках глаз, - а я в полном порядке. До захода солнца, вас никто не побеспокоит, распоряжусь лично.

Легкий полупоклон, и девушка стремительно развернулась на каблуках, не решаясь дождаться, когда смена ее настроения в полной мере отразится пониманием в темном янтаре. Танцующей походкой направилась к своей двери, но не удержалась, уже возле самой спальни обернулась на Андреаса, снова улыбнулась так, как могла юная девица красивому мужчине.

- За час до рассвета разбужу, если понадобится, - и понимая, что теперь ее фраза могла быть воспринято слишком фривольно, прикусила губу и мышью шмыгнула в глубь комнаты. Плотно приворив дверь, тихо рассмеялась не весть чему. Прикрывая рот ладонью, чтобы смех не разлетелся по всему коридору, но тут же себя одернула проговорила уже совсем тихо, но по привычке вслух, как часто делала раньше в своей комнате.

- Что за ребячество, в самом деле, мисс Маккей? - тон в тон, повторяя даже интонации Мадам. Обычно, это срабатывало не хуже ледяной воды, но в этот раз, лишь вызвало легкое недоумение. Ей в самом деле требовался отдых, как и ее учителю. Скоро начнут прибывать гости, и встречать придется именно им с Корбином, если Дугал не появится в ближайшие пару часов. Ох, хорошо бы отучиться краснеть раз и навсегда, или хотя бы на сегодняшний вечер. Если Андреасу было не привыкать, что на него пялятся и обсуждают, то для самой Эшли это было довольно неприятное испытание. Но мысль, что древний будет рядом, позволила вздохнуть свободнее. Хорошо, уговорил, львенок будет пока прятаться за спину более матерого хищника, пока не научится рычать пострашнее маленького Симбы. Быстро набросав небольшое письмо, она передала его девушке, что ждала в спальне. До захода солнца оставалось пять часов.

"Нужно будет устроить ему экскурсию по культовым произведениям." Пронеслось в мозгу перед самым сном.

Отредактировано Ashley McKay (2022-09-29 21:21:08)