«Теперь это твоя жизнь» сказал он когда то одной юной деве, и та согласилась быть донором Корвинуса за определенную плату. «ты полюбишь боль» пообещал аристократ, предпочитая этого донора только в белом, девственно чистую, нетронутую мужчиной, так и чужими клыками, за исключением родной дочери. Беатрис он позволял пить из её горла только после своего укуса.
Девица мелькнула в отведенной им комнате, и ожидавший её вампир тут же обернулся.
Волосы цвета вороньего крыла, высокий рост, бледная кожа, статность, худоба, угловатость. У него был богатый,  глубокий голос и военная кавалерийская выправка, придавая его фигуре вид такой недоступной и суровой гордости, какой позавидовали бы многие министры. Сразу было видно, у кого в Каллидус все крутиться вокруг когтей. И без клыков понятно, кто в клане настоящая змея.
Мудрые глаза хищника налились багровым, и он благоговейно заурчал, предвкушая трапезу.
Непорочные, принадлежавшие ему люди были под запретом идти на убой, пока они не стали старыми и бесполезными. Он их выращивал как скотину, некоторых даже чуть ли не с детства. Были семьи, что обязались служить Корвинусу за равноценную плату кровью целыми поколениями, положив весь свой род ему на плаху. Что такое деньги и защита какого-то человека для вампира? Он не скупился на хорошем содержании своего изысканного корма. Все делалось ради того, чтобы скотина хорошо удобрялась дарами в своей коротенькой жизни, ради его вечности. Они все будут съедены, рано или поздно. Именно он, Фобос, давал добро, позволяя продолжить род той или иной семье, которые были у него под когтем, когда приходило время. Именно он решал, с кем и кто имеет право породниться. Иногда, Корвинус ощущал себя темным фермером из дешевого фильма ужасов. Была в этом и другая польза. Все эти семьи дали свое разрешение на посещение своего жилища своему господину, коим являлся лишь он. Окна, безусловно, очень здорово, но пока он не дожил до тех лет, когда вампирское нахальство переплюнет воспитание. 

- Заколи волосы повыше и сними платок с шеи. Ко мне на коленях, медленно, взгляд вниз.
Клыки выскальзывали из десен сами собой, как острые ножи, в предвкушении впиться в рабыню своих кровавых желаний мертвой хваткой. Плотоядно улыбнувшись, вампир ощущал, что дорогая дочь в аналогичном волнении. Мужчина аккуратно снял свое пальто, положив на край кровати. Его паучьи, ловкие пальцы справлялись с рукавами и запонками, закатав оные по локти, не на секунду не покидая внимания с жертвы. В то время безымянная барышня медленно и аккуратно, дабы не порвать наряд, подбиралась к своему хозяину, не смея поднять взгляд выше обуви. Поцеловав перстень на пальцах господина, предоставленный для уважительного приветствия, он жестом руки велел ей запрокинуть голову. С опасливым вдохом, молодая девушка покорно смотрела на мужчину снизу вверх, пока он не взял ее мягко за виски и не напомнил, как правильно принимать позицию, обнажая для него горло. Казалось бы,  что это лишь небольшая плата за мощное покровительство.
- Терпи молча, я запрещаю двигаться. – пальцами он проследил старый след от своего укуса, склонившись над рабой, запуская клыки ровно в свежий шрам, ощущая судороги своего вкусного человека. Безымянная заметно ослабла, и вампир сцепил челюсть, удерживая ее мертвой хваткой. Хищник всем видом сейчас напоминал змею, которая будет глотать жертву, начиная с головы. Было в этом что-то пугающее, дикое. Пронизывающее, гипнотизирующее господство и контроль.
После первых глотков, он на мгновение оторвался, облизывая окровавленные зубы.
- Ваша кровь, словно хмельной мёд. - положив руку деве на затылок, аристократ промурлыкал: - Беатрис, моя дорогая – Кивком, Фобос пригласил дочь насладиться сегодняшним телом. Отец, любовник, сир в одном лице. Через мгновение к дочери присоединился и он, пожирая девушку на пару с одного горла. Однако, оторвался первым, когда послышалась трель со стороны кровати. Телефон. Как не вовремя.
Молча,  мужчина поднес трубку к уху, равнодушно хмыкнув, вытирая губы платком. Разговор с отцом был очень краток, тороплив, загадочен. Его бесило то, что придется подождать, дабы узнать все детали. Ждать он не любил. Такова была его порода.  Звонок только подбросил дров, расшатывая равновесие, которого он так старательно добивался. От испитой крови вдруг затошнило, а донорша стала противна.

- Вас проводят в комнаты, восстановитесь. Вон. – очень тихо рыкнул вампир, подбирая с кровати пальто, приводя себя в порядок. Ничто так не успокаивает, как еда. Ничто так не портило аппетит, как намек о проблемах. Он замер с телефоном в руке, напоминая собой изваяние, немигающее глядя на Беатрис.

- У нас появились интересные дела, моя дорогая, составите мне компанию. – прихватив трость, он первым покинул помещение. Его просьба всегда рассматривалась как приказ, который не терпел оспаривания. Если Фобос так решил, значит, так оно будет, и не без причины.  Использовать автомобиль он противился. Если хочешь привлечь к себе внимание, спеша на важную встречу – выбери классную тачку. В городе, который набит всякими расами - то, что доктор прописал! На самом деле, любое железное ведро на колесах.  По сему, когда они встретили Гиллиса и его авто, Фобос не смог сдержать  поцыкивания. Печальное зрелище – недальновидность. Или маразм поражает и великовозрастных вампиров? А может, Фобос просто слишком назойливый параноик, предпочитая указывать любой мухе, в какую сторону ей лететь.
Обменявшись любезностями,  мужчина спокойно выжидал, предложив дочери взять его под руку, рассматривая с детским любопытством особняк. Правда, видел его уже вдоль и поперек. Любопытно, зачем они у дома Артена? Да и сир немного взвинченный, то ли нервный, то ли взволнованный. Вольность ему очень не понравилось в адрес своего дитя, и внутренне вампир ощетинился. Джура словно проверял, сцеживал ли свой яд мерзкого характера Корвинус или нет, дабы подойти к информации. Была у него такая дурная черта, от которой страдали все. Зря, ох зря старший кипятит своего отпрыска. Он же камня на камне не оставит.  На лице британца расползалась мерзкая ухмылочка, а глаза прищурились.
- Вы очень внимательны, ценное качество. – мужчина устало встретил взгляд лидера и ментально бросил – « Я не знаю, что делает вас недальновидным сегодня, но это действительно работает.»
Он предпочитал не оправдываться на счет своих действий, у него все расписано по пунктам, для чего и зачем он в компании своей леди. Джуре не стоит путать своих подчиненных мальчиков на побегушках, и его, кто стоит по правую руку и руководит балетом с ним на пару.
- Мы здесь и сейчас явно не за тем. Перейдем к делу.
Он чуть не застонал. «Похоже, я так и не узнаю, в чем дело».
И к делу подошли, накормив ударной информацией. Томить его не стали, выдав краткий вариант. Он был доволен, и зол одновременно. Фобосу на мгновение почудилось, что он никакой не вампир, а все еще человек, и засиделся в зале суда, разгребая дела бестолкового народа. Пальцы крепко сжали рукоять трости, которая своим клювом сейчас напоминала кирку для раскалывания черепов. Попадись ему эта дрянь, кем бы не являлась.
Да как они посмели переходить его клану дорогу, бросая вызов могуществу самого Каллидус. Дразнить тигра, пока тот в клетке - удел дурака, пока зверь случайно не окажется на свободе. Не просто кто-то, а советник. Как говориться, назвался груздем - полезай в кузов. За это придется заплатить свою цену.
Наводить шорох в их серпентарии вообще очень рискованная шутка. 
Вампиры не устроили бойню лишь потому, что им так удобно выживать. О существовании живых мертвецов веками, толком, никто не вспоминал, не подозревал, и даже в глаза не видели больше одной особи, не говоря уже о действительно крупных кланах. Вампиры практически легенда, которую можно найти, разве что, в книжках и кино, но и на сии факты были сомнения, все ли там достоверно. Сохранились ли они еще? А были ли вампиры вообще? Один клыкастый способен возродить ночной народ,  если вдруг от скуки захочет зрелищ, поиграть в войну, истребить, пожрать, насытить свою жажду крови в полной мере.  Этот кто-то действительно хочет бросить им вызов этим действом?
- Мы не имеем право на прощение, а в данном случае и желания у меня особого не наблюдается. Все, кто в этом замешан, будут уничтожены. Неизвестный получит свое, даже не сомневайтесь. Я не прощу тому, кто судит убийцу раньше нас. – он двинулся следом, явно обратившись во внимание и слух целиком.
Удерживая себя в руках, мужчина анализировал местность, чувствуя себя на сюрреалистической экскурсии за новыми впечатлениями. Казалось, тут нечего говорить, место кричало за себя количеством трупов сородичей. Почему их никто не считает, а лишь высокопоставленного советника? Погибло больше вампиров, чем доложили. Это непростительно, и масштабы более огромны, чем просто единичный труп где-то там в зале. Миновав территорию, он не переставал считать колья и тела.
- Значит охранник поведал. Опросить как свидетеля, что еще он видел, не выпускать из Валдмонда. –прошептал он самому себе, в раздумьях, делая какие-то не радушные выводы.
Вот, все, кому он доверял прямо здесь, в этом особняке в одном пятачке. Сжечь, как мышей, это же так просто. Посему первое, на что обратил внимание мужчина – маневры для отступления. Он напрягся, словно гулял по минному полю. Месть безусловно то, что нужно хорошо взвесить и охладить, приходя к выводам с хладнокровием. Предатель мог быть и среди них, стоит провести проверку, проглистогонить буквально каждого члена клана, новичков и доноров, которые только были известны. А еще не навести шумихи, что будет сложнее. Людям можно хотя бы срезать языки, вампиру вряд ли. Всем глаза не закроешь. Скоро каждый начнет шептаться и действовать на нервы. Суета, конечно же, тоже полезна, если ей уметь пользоваться, но вампир забегал вперед.
Все же не зря с ним сейчас была Беатрис. Он доверял дочери, ее женскому чутью, художественному взгляду на вещи.  Развитый ментальный дар девочки вскоре очень сильно пригодиться.
Фобос заметно притих, исследуя каждый угол, сравнивая фактами и знаниями, которыми сейчас располагал, уже минуты две  возвращаясь к тому пустому месту на стене. Когда-то там висела башка ликана и рыцарский меч. Помниться, когда она только появилась, убитый коллега не раз хвастался трофеем мерзкой зверюги, и это порядком успело надоесть. Он часто фильтровал пустые беседы мимо ушей во время кутежа, не забывая кивать в нужное время и поддакивать.
- Голова псины, что кошмарила гостей? Мне в ней нравились только зубы, но трофей был качественный, бесспорно мастерская работа, аккуратная, но шерсть так и не выветрилась как следует. Провоняла весь гостевой зал, как только появилась – утвердительно кивнул мужчина, потирая подбородок. Его глаза искали голову, словно она куда-то укатилась. Кому это мерзкое чучело вообще понадобилось? Вот рыцарский меч явно имеет годы за спиной, огромную историю, безупречное качество. У него был свой особый пунктик на такие игрушки. Такие редкости не в каждом музее найдешь. Антиквариат, а не дешевая копия. Однако, меч валялся на полу в разрухе, трогать его Фобос на месте преступления побоялся, лишь присев рядом. Аромат феи, но благовоние крови шло со стороны окна более сильное, чем тут. К нему-то он и двинулся, чуть не вылетев из него, когда споткнулся о женские туфли. Промах. Мог бы в легкую захватить с собой и Джуру, который по его ехидной мыслишке, слишком долго там толкается. И неспроста. Феи. Старый проходимец. Он даже улыбнулся, хоть и натянуло.
- Беатрис. – Неопределенно, мужчина сигнализировал жестом тычка трости в туфли. По женской части это точно не к нему. А вот то, что в подозрениях теперь была женщина, это явный и прямой намек, на кого обращать внимание. - Надо бы узнать, кто у него гостил из девиц, с кем он пересекался, проводил время, держал связи. Размер этих калош иметь ввиду. - И аромат феи, от него кружилась голова, по тому, будучи уже мертвым, вампир просто перестал дышать. У некоторых вампиров надобность в этом улетучивается  с возрастом, ибо легкие им в принципе больше не нужны, они и так мертвее некуда. Он уже начал привыкать к этому бонусу, а вот дочь была еще молода.
- Задержи дыхание и будь начеку. Не хватало, что бы мы как собаки торчали из окна и потеряли бдительность – это конечно забавное зрелище, но он попытался себя затормозить. Позабавятся позже.
Более мирный вариант потасовки, это тот, что здесь была вампирская вечеринка с хорошей порцией фейской крови, непонятно откуда взявшейся. Стоило поискать хранилище с кровью, а если такового нет, значит где-то в Валдмонде затаилась феечка, которую чуть не сожрали. У нее должны быть повреждения на теле. А может, это был вампир предатель, налакавшийся фейской крови. Он унес с собой флягу, одурманив весь состав вампиров этим ароматом, запутав следы и тупо обворовал советника. А башка то страшная зачем? Ну да, модно, интересно, правда Фобос лучше бы прихватил рыцарский меч на месте этого «кого-то». Да еще и рабочий, не в обиду советнику, голову срезало как линейке. Интересно, ему позволят забрать игрушку с собой?  Каких трудов стоило не схватить железяку, и не спрятать за спину. Если возьмет в руки, точно не отдаст никому.
- Что еще пропало, неужели ничего больше не было тронуто, кроме собачонки? - Значит лучше поискать сосуд, дабы уточнить новые выводы.
«Нужно быть дураком, что бы сдохнуть так глупо. Это наводит нас на вывод, что в клане есть предатель и завистник, кто метит пробить себе место повыше. Тот, кого не устраивает лидерство Гиллиса. На месте советника вполне мог быть я. Или кто-то определенно рискнул перешагнуть дорогу из наших соседей, дав предупреждение. Кто? Да кто угодно. Те же оборотни. Развелось больше, чем крыс.»

-  Осмотрю с улицы поближе – бросил британец, сжав челюсть, развернувшись на пятках к выходу. Он давно не жаждал крови с такой силой, как сейчас.  И речь совсем не о еде. В голове все перемешалось, а факты все не убавлялись. Вопросы порождали все новые вопросы, и любая идея стоила того, чтобы за нее ухватиться. Все стоило хорошенько переварить и обнюхать.

Отредактировано Phobos Corvinus (2019-11-25 11:41:10)

Во время чаепития можно обсудить вообще любую проблему! Просто чай должен быть очень крепким. Конечно же, не пристало визитеру хоть толику дипломатичности и порядочности. Даже в барделе после себя столько хлама не оставляют. Мужчина двинулся на выход, с каким-то облегчением намереваясь покинуть помещение, ощущая себя в ловушке. У него вряд ли была клаустрофобия, но вот дальновидность и занудное предчувствие сходило с ума. Коктейль был очень неприятный, и, отказавшись на какое-то время от возможности чутья, вампир  испытывал неудобство, словно лишился конечности. Быть всегда на чеку, и вдруг лишь только на половину, так себе ощущение. Паранойя колола в затылок.
Аристократ с силой дернул за ручку, и дверь неохотно открылась. Издавая неприятный уху скрип, половица под его ботинком чуть прогнулась под новой тяжестью. Сдвинув глазные яблоки в сторону выросшей на пути дочери, из неоткуда нарисовавшийся, он выжидательно смерял ее как хищник на охоте. Его глаза к концу брошенного монолога в его адрес смотрели с нескрываемой яростью. В сею минуту от него веяло опасностью даже больше, чем фонило ей на месте преступления.
За весь процесс исследования, Беатрис не проронила ни слова, проутюжила стену как трамвай одного маршрута, одержимая шилом в одном месте, развернулась, упрямо штурмуя  в родное гнездо. Он только молча успел перехватить ее под локоток, да так крепко сцепив пальцы стальной хваткой, что домой пришлось бы бежать без руки, если бы еще осталось еще такое странное желание. Фобоса от услышанного окатило ледяным дождем. Он нехорошо полыхнул глазами в темноте, холодно и ровно бросив:
«папа добрый, он простит?»
- Спесивая, невоспитанная, дурная девка -  Безусловно, позволять себе такие выкрутасы во всеуслышание невероятно дурной тон, особенно для юной девицы перед своим отцом, сиром и главой рода Корвинус. Чтобы он не решил, это было безоговорочно, но вдруг спустя столько лет, ее характер пробудился и решил сделать все наоборот. Ладно, если бы он выслушивал женские капризы наедине, но перед Джурой…Чем она думала? Тот ясно сказал, и был немножко прав, что ей тут делать нечего, не улавливая потенциал его дитя. Однако, Корвинус знал лучше, на что способна Беатрис, только сама это в упор не видела, не пыталась даже изобразить предмет интерьера, дабы уважить его волю. Просто сама решила и выпархнула перед самым носом, словно ее всю жизнь воспитывали под забором.
Он настойчиво выволок ее на улицу, вынуждая поспевать за своим широким шагом, и именно за ним, не желая боле видеть ее локоны перед собой в таком моветоне. Как только они переступили последний порог, его ладонь опустилась на шею, а запястье от хватки опустело. Длинные пальцы обхватывая горло, резко дернули вверх, приподнимая над землей.
–Не. Смей. Со мной. Так. Разговаривать. Ты. Поняла? – каждое слово, как молотком по голове. А в следующее мгновение стальная хватка на ее горле разжалась. Мужчина просто отшвырнул девушку, как какого-то котенка, буравя взглядом сверху вниз. – Что, пришла в себя? Знай свое место и займись делом, хватит прохлаждаться. Еще раз попытаешься меня ослушаться, пеняй на себя.  – Если раньше его злила лишь часть сегодняшнего похода, то теперь злило абсолютно все, в стократ. Нюни он слышать не хотел вообще, мусолить то, что Беатрис вдруг захотела, тоже. Он сказал, и это закон,  который не оспаривается.  В личных покоях она могла втирать ему  даже про розовых кроликов, но за стенами поведение дурнушки непростительно. Вампиру ощутимо не хватало хоть немного мягкости неприступного характера, и если девочка с детства не ощущала в воспитании отцовской заботы, как и его крепкой руки, то сейчас ее воспитание, хоть и позднее, было подавляющим. Она по его убеждению слишком разбаловалась под крылом матери.
Сам же Фобос не умел обращаться с детьми, от слова «вообще», и был лишен нормального детства в целом. Он часто себя одергивал, когда ощущал, что перешагивает черту в воспитании, ибо это молодая девушка, не применял практически приказы от имени «сира». Но, видимо зря, ибо дева-то вампир. Разбалованная, раскусив, что ей многое можно, ибо ее влиятельный папочка во всем разберется. Такого не будет.
- Я спрашиваю еще раз,  ты всё поняла, моя хорошая? – сладко проворковал  мужчина, да таким до тошноты елейным тоном, однако в глазах не убавилось градуса жестокости и обещания.

Говорят, болевому порогу вампира можно только позавидовать. Трис готова была опровергнуть это. Ей так больно… что просто не передать словами. Правда, сложно было определить источник этой боли. Оно шло откуда-то из глубины души, «ломало» кости и мешалось с чувствами в один большой черный сгусток, похожий на плазму самого дьявола.
- Ненавижу тебя! – тихо, но достаточно выразительно прорычала девушка глядя в землю перед собой, на которой оставалась лежать после того, как вампир отшвырнул ее. Лишь спустя время некоторое Корвинус подняла взгляд на отца.  Вопрос снова возник тот же: за что же он ее так ненавидит? И эту придуманную собой ненависть к себе она переродила в свою личную.  На протяжение десятков лет Беатрис боялась даже мечтать в присутствии сира. Слово отца закон, выше чем закон, оно выше крови. Возможно, в свое время мать девочку и правда не воспитала так, как следовало бы в их век, но все же, Трис никогда не была отрицательным примером. Она оставалась чистой и не порочной даже несмотря на то, что затянула с замужеством в то время, когда все ровесницы уже нянчили по несколько наследников. Фобос, судя по всему, иначе считал. Его и без того поздно начатое воспитание, уже сознательной личности, продолжалось по сей день. Его дочь боялась ослушаться….до сегодняшнего дня. Наверное, взорвалось что-то внутри, сломалось, ибо раньше она даже взгляд свой в его сторону контролировала, дабы он отца не огорчал. Но сегодня все поменялось. Ненависть оказалась значительно сильнее страха, ведь она питалась еще и непониманием к тем драмам, когда дочь судьи корила себя за чувства к нему как к возлюбленному мужчине.
Поднявшись с травы, девушка продолжала сверлить прямым взглядом отца.
- Слышишь… Ненавижу... до боли в сердце ненавижу. – она не повышала тона, чтобы слова ее Глава клана не слышал, ни к чему Джуре в семейные войны встревать, но звучала девушка крайне убедительно.  – Что я тебе такого в жизни сделала, за что ты меня гнобишь изо дня в день? Перекрываешь мне кислород. Заставляешь молить о собственной смерти? Не так сижу, не так говорю, не так смотрю, не правильно думаю. Хватит! – девушка отступила на пару шагов назад. Эмоции она по привычке сдерживала, хотя и рвались они на свободу. Внутри себя Трис всегда была крайне эмоциональна. В прошлой жизни она не боялась смеяться, когда весело, или плакать, когда хочется рыдать. Боялась только Фобоса, для которого статус и репутация, по ее мнению, были значительно превыше родной дочери.
- Я хочу уйти. Мне не нужен твой мир, в котором мне нет места, но я с какого то черта обязана четко знать, где оно. - отвернувшись от отца, Беатрис быстрым шагом направилась к воротам. Ей нужно было пройтись и привести свои мысли в порядок. Пусть Фобос и Джура сами занимаются своими интригами и расследованиями.

Погруженный в свои мысли он не замечал окружающего и окружающих. Его пустой взгляд зацепившись за незамысловатый восточный узор на ковре. Вампир немигающие смотрел в одну точку. Глава клана думал, просчитывая варианты.Сложить все в единый пазл мешали как эти двое, продолжая обмениваться колкостями, так и недостаток данных. А он привык делать выводы исходя из полного объема информации.
Сложнее всего предсказать то, чего ты не понимаешь. Почему все это произошло? Что стало триггером для этой феи, что она решилась на убийство? Маленькие зеленые чудища пугливы, если конечно не объединяются в стаю. Их кровные узы как показывала практика и опыт были довольно сильными, хотя все могло измениться. А воздух пах только псиной и феей. Насколько нужно быть сумасшедшей чтобы вломиться к вампирам? Феи трусливы и слабы. Месть или ревность. Но "дорогой друг", пусть и идиот, не был замечен за адьюльтером с феей. Как минимум я бы это точно знал.
Он поморщился понимая, что кто-то мог соврать или прикрывать своего друга. Как же он не любил подобные вещи, а именно "социальные связи"которые мешали общему делу. Вот если бы кто-то подумал головой и сообщил то что нужно, когда это было нужно, то сейчас бы не пришлось сметать остатки в урну.
Умение отстраняться от любых контактов по мере надобности, но при этом поддерживать их в той степени в которой это было необходимо. Навык вырабатываемый долгими годами "изгнания", которые его обучили лучше, чем любой глава клана или маг. Зная и видя людей можно играть на их слабостях, чести, эмоциях. А многие из своих так и не научились жить будущим, обращая свой взор в прошлое. Пытаясь уцепиться за крохи человечности в себе, а нужно ли это?
Джура часто думал об этом пытаясь понять почему так, хотя все чаще и чаще приходил к мысли о том, что сам делает тоже самое. Пытаясь цепляться за прошлое. Хотя чем старше он становился тем меньше его это беспокоило. Стирались лица, забывались ощущения, терялась острота. Последние лет четыреста, он перестал ощущать время, вернее оно текло совсем не так, как у смертных. Он цеплялся за факты, а не за даты. Наверное это и спасало от ощущения чужеродности этому миру.
Обращенные к нему слова, вытащили клещами из "чертогов мыслей" вернув к реальности: - Я кажется сказал тоже самое, не находишь? Допросить охрану, обыскать сад. - Он едва заметно улыбнулся. - Или ты настолько был занят, что упустил мои слова, сын? Приступайте, я не хочу встретить в этом месте второе пришествие. Данные, допросы, информация - это все само себя не соберет.