Пока за спиной лес насквозь пронзали алые лучи закатного солнца, здесь, у озера уже сгущались полупрозрачные сумерки и над покатыми верхушками деревьев виднелась высокая молодая Луна.
- Совсем я загнала тебя, моя бедняжка, - вампирша ласково похлопала по взмыленной шее голштинскую лошадь гнедой масти, которую звали Кирше от немецкого «вишня». Сделала последний левый шенкель и, приблизившись к берегу, освободила правую ногу из "рожек" дамского седла. Не без заминки с фижмой платья спрыгнув на землю, Каролин склонилась к тропе и вдохнула запахи полной грудью. В носу заиграли букеты оттенков запахов клевера и прелых листьев, сырой земли, тихая нежность фиалок, пряный грибной аромат лисичек и челяди безродных поганок, по левую руку пахло белкой и недозрелыми желудями. Почти погас след вепря и от него уже не пахло страхом. После недавней стычки браконьеры больше не решились зайти на земли графа Вольфрама фон Берхтольда. На губах ещё теплился вкус их крови, упоительный от ужаса выродков, которые не только имели наглость валить зверьё без разбора, так ещё и были не прочь порезвиться с благородной фрау. Каролин, несмотря на насмешки дядьёв, выследила их сама, ей было дозволено самой решить судьбу зловредных забулдыг, чем она и воспользовалась с должным рвением и упоением.

Наконец-то здесь воцарилась безмятежность, мнимый покой, в котором леди Хант находила утешение, поодаль от глаз родни с их нескончаемыми нравоучениям. "Ты думала, что сможешь жить припеваючи вдали от семьи, возвыситься и установить собственные правила? И к чему это привело? Ты вернулась домой как побитая мышь, едва не сгинув в краю мерзких пуритан!" Каролин прикусила свой заострившийся язычок, но не собиралась прощаться с тем зачатком независимости, который только дал росток в Вирджинии, потеряв прежнюю кротость и смирение, которое вымуштровали в замке Траутмансдорф. Сейчас там царила страшная суета, будто перед премьерой спектакля. Для господина цедили кровь лучших тирольских девственниц, вычистили покои, растянули парадные стяги. Сёстры спорили, кого их них предпочтёт герр Гиллис одарить своим вниманием, дядья ставили на своих дочерей, будто на гончих.
Леди Хант предпочла ускользнуть из замка, кажется, все были тому лишь рады, не разделяя отсутствие восторгов Каролин. На ней, в отличие от других девушек семейства, было чёрное платье с синим жаккардовым узором, чёрные кружева обрамляли лиф и запястья, колье с аквамаринами сияло на шее и в ушах крупными каплями морской бездны.
Девушка присела на скос повалившегося дерева, на которое привязала Кирше и достала из мешочка яблоко.
- Держи.
Лошадь с аппетитом захрустела сочным лакомством. Ей нужно было передохнуть, прежде чем рвануть в новую скачку по предгорьям.

Ощущение чужого присутствия вспыхнуло меж деревьев как-то вдруг. Новый многогранный запах дотянулся до носа чуть позже треска палых веток под сапогом непрошенного гостя. Глаза вампирши на мгновение хищно блеснули алым, прежде, чем она обернулась, возвращая самообладание и усиливая резкость концентрации. Её медленный, едва теплящийся сердечный ритм заплясал и лишь после выдоха начал сбавлять амплитуду.
Эффектное появление, ничего не скажешь.
Мужчина, который предстал перед ней, был определённо из кругов знати. Гладко выбритый и аккуратно подстриженный, в сюртуке тонкой выделки, жилете и белой рубашке хоть и без помпезных вычуров, рюшей и лент, которые начали входить в моду у европейских франтов. Выделялся широкий лоб, а линии бровей пролегли выразительным изгибом решительности и воли, а то время как ямочка на подбородке (властная черта, о которой ходит столько интригующих толков в народе) навевала мысли о романских военных предводителях древних времён.
Обращение, которым миссис Хант снисходительно одаривали "свои", наводило на мысль, что чистокровный вампир перед ней не моложе её собственных родителей и дядьёв. И всё же то, через что она прошла в Новом Свете в отличие от сестёр, которые преспокойно нежились в замке, ведя размеренную жизнь бессмертных господ, давало ей (в её собственном понимании) право ощущать себя кем-то большим, несмотря на плачевный финал той авантюры. Разумеется, она не переоценивала свои силы. Родня отпускала её одну, зная, что будь что не так, её сын сквозь сокровенную связь почувствует это и подаст сигнал, помощь поступит тотчас же. Тем не менее, пользоваться этим совершенно не хотелось, а природное упрямство жаждало доказать, что она в состоянии справиться с проблемами сама. Под складками платья таился обоюдоострый универсальный кинжал, половина лезвия была выкована из железа, а вторая - из серебра. Меж ними на медной линии тонкой перегородкой вдоль всей длины острия была нанесена магическая вязь. Вещица, которую леди Хант выкупила у эссекских ведьм. Практика показала, что остерегаться приходилось не только инквизиции и отдельно взятых личностей, но и своих же вампиров других кланов и различного происхождения. Ножны клинка также были сделаны таким образом, чтобы серебряная часть не могла доставить неприятных ощущений владелице. Родителям Каролин не сказала о своей опасной игрушке, не то её бы заставили тотчас избавиться от неё, чтобы ненароком не покалечить себя и родных.

- Пока я встретила только одного, герр, - подобрав полы платья, девушка развернулась к нему навстречу, поднимая горделивый взгляд улыбаясь своего рода комплиментом, который мог польстить мужскому самолюбию. В её манере держаться сквозила двойственность: она не пыталась принизить возможности собеседника, но и твёрдо держала цену самой себе. - Разве стоит бояться чего-либо лишь потому, что так заведено? - в её голосе сквозил вызов юношеского бунтарства.
Леди Хант шла вперёд плавно, будто плыла по изумрудному ковру с травяным ворсом. Она не опускала головы и не отводила взгляда от приятного внешне лица незнакомца.

Леди Хант попыталась понять этот двусмысленный жест, чуть прищурилась, всматриваясь во взгляд визави, пыталась разгадать его, но безуспешно. Он был отнюдь не прост и "сообразительность" казалась слишком пошлым и простым словом. Проницателен? Уже ближе. Если бы его тон можно было слизнуть с губ, то он был бы пряным с пикантной остринкой. Самое очевидное предположение. Стоило ли признаваться, что она здесь одна вот так сразу? Бес знает, что у него на уме. Пальцы аккуратно, как можно более незаметно заскользили вдоль складок платья, потянулись к кинжалу. Слишком свежи воспоминания об испытаниях, выпавших на долю Хантов в Новом Свете, чтобы быть беспечной даже теперь, дома.
- Желаете присоединиться? - не смутившись, парировала вампиресса, приподняв подбородок и чуть приоткрыв губы. Похоже, незнакомец не собирался тотчас же завершать их случайное бесцеремонное столкновение. Что ж, выкладывать все карты на стол она не торопилась, будем ходить по одной.
- Вам нужен проводник до Мерана или Траутмансдорфа? - предположила она. Судя по всему, этот некто не местный и попросту заблудился или даже отбился от свиты августейшего господина, если, конечно, не задумал ничего дурного. Ходил слух, что османы собираются выкрасть одну из дочерей или кузин графа фон Берхтольда, чтобы выторговать себе выгодные условия в последней военной кампании, но едва ли мужчина хоть сколько походил на турка. - Или вас так трогает судьба одиноких девиц?
Кирше фыркнула и потрясла головой, принялась бить хвостом, будто отмахиваясь от овода, но Каролин не обернулась, цепко держа мужчину взглядом, делая того центром своего сосредоточения. Занятно, что они оба не норовили козырять именами. Что ж, это к лучшему. Здесь, в холмистом лесу предгорий, безмятежном и чистом, она была будто наедине с самой собой, оставив свой груз воспоминаний, тревог и огорчений где-то позади. Здесь она была Каролин, не блудной дочерью графа Вольфрама, не жалкой вдовой Хант и презренной собственным сыном матерью, не аристократкой, членом клана "Каллидус" и даже не самим вампиром. Она была здесь просто частью всего сущего, отринув все ярлыки, стерев каждое клеймо. Она просто была, ничего не требуя от себя, любуясь каплями на листьях кувшинок, паутиной на ветвях, слушая уханье пробудившихся сов и находила в этом единственное утешение. Возможно ли чувствовать ту же лёгкость рядом с кем-то? Уж точно не в замке Траутмансдорф, особенно теперь, когда все стояли на ушах.

Не спуская взгляда с незнакомца, леди Хант следила за движениями его зрачков и мышц с жилками под кожей, чтобы не упустить ничего, что поставит её в невыгодное положение или мелькнёт тенью грядущей опасности.
Каролин поняла намёк и лишь усмехнулась, представляя на своём месте одну из сестёр. После того, что в обозримом прошлом перенесла леди Хант, трудно доверчиво хлопать глазками встречному-поперечному, как бы приятно и обходительно тот ни держался.
- Ваша откровенность подкупает, - заметила девушка в ответ. Не каждый день тебе так изящно угрожают, но в этом и таилось нечто пряное и интригующее. Вампир вёл себя непредсказуемо, сбивал с толку и уже этим давал фору многим из знакомого леди Хант круга как в опасности, так и своего рода привлекательности. Каролин заметила, как вампир разглядывал её и ответила ему ровно тем же, дабы не отставать ни на йоту.
- Чем выше риск, тем выше куш. Так ведь говорят, герр? - она подалась чуть ближе и перенимая тихий, почти вкрадчивый тембр собеседника продолжила, приподняв подбородок. - Рекомендую вам тоже быть на чеку, - заявила она, с хищным лукавством сверкнув глазами, не отводя взора. Сплестись в схватке в одиночку с сильным соперником сейчас ей совсем не хотелось, но и прятать клыки уж точно не стоило.
Девушка плавно отстранилась.
- Предпочитаете пешком или верхом? - Каролин неторопливо подошла к лошади, чтобы отвязать её. - Кирше выдержит двоих, если что.
Будучи почтенной вдовушкой не так предосудительно предлагать подобное. Да и репутация леди Хант и так прихрамывала на обе ноги, чего уж тут терять. Кэр всё пыталась взвесить, что стратегически будет лучше - идти или ехать. Что безопаснее? В седле тактильная близость может как ограничить манёвренность, так и дать определённое преимущество.
Кобыла раздула ноздри и фыркнула. Вампирша обернулась на мужчину.

Мужчина долго не раздумывал, шагнул ближе. Каролин не успела вздохнуть, как он решительно, но аккуратно обхватил её и подсадил в седло. Каролин ухватилась за рожок на верхней луке, расплавила юбки над небольшой плотной, но неповоротливой фижмой платья. Коротко поёрзала, устраиваясь боком. Вампир забрался следом. Можно было почувствовать плечом его крепкую грудь и дыхание над виском, просачивающееся сквозь чернильные локоны.
Что ж, когда вампир хорош собой, даже опасность его близости становится интригующим, жгучим приключением.
— ...но вам придется доверить мне управление.
Вот ведь наглец!
Леди Хант, услышав безапелляционный тон, хотела было возразить, но не тут-то было. Незнакомец так лихо пустил Кирше вскачь, что Каролин резко качнуло, заставляя прильнуть ближе. Рука девушки, соскочив с рожка, приобняла всадника, но тут же, стоило вновь обрести баланс, упрямо вернулась к седлу.
- Ну, разумеется, вынуждать ведь легче, особенно женщину, -  вставив шпильку, она приподняла глаза с неприкрытой досадой и возмущением, задетая словом, которое редко резало женский слух - "придётся". Ей же это набило оскомину, заставило сбежать на другой континент в надежде устроить дела так, чтобы с ней, Каролин, считались, несмотря на пол и юный возраст. В Траутмансдорфе всё упорно пыталось вернуться на круги своя, но вампирша противилась, особенно на фоне приезда милорда Гиллиса, где ей отводилось место меж сёстрами и кушеткой для ног господина. И отчего они так были счастливы этой жалкой доле?
- И куда же, позвольте спросить, мы держим путь? К ночи мне нужно вышить дюжину чепчиков, боюсь не успеть, - она улыбнулась едко, иронично.
Ветви по обе стороны ткали изумрудное полотно. Не смотря на обстоятельства дышалось легко, широко. А в груди, опустошённой, словно железный ларец, набитый сухой соломой, что-то зашевелилось, разъедая былую апатию, впервые после бегства из Нового Света.

Отредактировано Caroline Hunt (2022-10-02 01:02:55)

На глазах девушки блеснули вишнёвые блики. Спутник снова, словно нарочито дразня, ставил её перед фактом своих дальнейших планов, к которым та невольно стала причастна. Вампиресса стиснула зубы, глянув исподлобья, но ничего не сказала, проглотив эту уловку. Ей не хотелось выглядеть полной смятения, перед столь дерзким незнакомцем и она, скрепя сердце, приняла его правила игры. Нахохлившись, словно недовольная гордая птичка, она сидела, вжавшись в седло и вцепившись в рожок. Она не поворачивала головы к мужчине и, в отличие от большинства светских леди, не предпринимала попыток заговорить, продевая петли нейтральных фраз, чтобы соткать кружево непринуждённой беседы. Леди Хант вообще не любила пустой болтовни и бесцельное переливание из пустого в порожнее. Вампир также, стоит отдать ему должное, не пытался утянуть девицу в силки диалога. Галоп Кирше перерастал в карьер. Её взмыленное тело ритмично сгибалось в пояснице, пока ноги в прыжках едва касались земли. В какие-то мгновение могло показаться, что они мчатся по воздуху, не касаясь пыльной дороги. Каролин это нравилось, ярко, надрывно. И как она ни пыталась состроить компаньону кислую мину, ненадолго её лицо озарила блаженная улыбка.
Искрящееся напряжение рассыпалось, прикрыв глаза на какое-то время, Каролин сильнее прильнула к груди вампира, отдаваясь бешеной скачке. Позволяя себе сильнее чувствовать её стремительный разгон и, вместе с тем, крепкие руки всадника, его дыхание, ловкое движение тела в такт аллюру.
В ушах свистел вольный ветер, приходилось чаще моргать, деревья неслись мимо мазаной вереницей пятен. Бедняжка кобыла начала выбиваться из сил, когда они было уже свернули назад. Леди Хант начала узнавать местность на подступах к замку. Новый виток дорожки, старый клён, который разветвился натрое, поваленная сосенка и усыпанный ягодами куст дикой ежевики. Они приближались к Траутмансдорфу. Внутри отлегло, едва ли в родных стенах ей угрожала опасность, несмотря на всё то, что уже вообразила себе Каролин, теперь она не сомневалась, что это всего лишь один из свиты милорда Гиллиса.

***
Вся семья уже выстроилась у парадного входа. Леди Хант издалека угадывала фигуру отца и матери, сестёр и дядьёв, за ними по струнке выстроились вышколенные слуги, ливрейный лакей, склонившись, держал приветственный бокал кармина. Величавый алебастровый конь беспокойно бил копытом, его пытался удержать конюх и его сынишка.
Как и следовало ожидать, Каролин встретили взгляды, полные даже не то, что укоризны и недоумения, а практически ужаса. Её это даже позабавило. А вот взгляд сестёр она до конца понять не могла, но младшая так опешила, что разинула рот.
Каролин плавно скатилась в руки мужчины и, прежде чем ощутить землю под ногами, встретилась с ним взглядом.
- Прекрасно, запомните её, потому как другой не будет, - она остро улыбнулась, надеясь осадить наглеца и щелкнуть по носу этого франта, который явно не привык к отказам. На пальчиках вампирши теплилось касание его мягких губ. Лицо как будто пылало, вероятно, от скачки. Грудь, туго стянутая корсетом, выдавала частое неровное дыхание.
Улыбка на лице Кэролайн поблекла, как только её ужалило это приторно-учтивое "милорд" и поклон отца. По чрезмерно разгорячённому для вампира телу пробежал холодок. Девушка подняла глаза на незнакомца, словно не веря опаляющей действительности. Девушка оторопела, дальнейшие слова Джуры Гиллиса звучали, словно из-под толщи воды. В ушах зазвенело. Так глупо она себя не чувствовала себя несколько десятков лет. Хотелось провалиться сквозь землю или впасть в вековой сон. Ей не было стыдно, что она так вела себя с самим господином, но вампиресса умирала с досады, что её, потешаясь, обвели вокруг пальца.

Все устремились внутрь, ослеплённые милостью августейшего, а она так бы и стояла, если бы дядя Штефан не взял племянницу под руку.
- А ты оказалась хитрее всех, - прищурился мужчина. Каролин непонимающе уставилась на него.
- Предстала перед милордом наперёд сестёр и, как я погляжу, вполне успешно, - ухмыльнулся тот, припоминая, как та всячески игнорировала приезд Джуры, на Каролин не ставил даже собственный отец.
- Но я...я не! - возмущённо запротестовала леди Хант.

В замке родня налетела на неё, не дав и шагу ступить. Пока граф Вольфрам и милорд Гиллис скрылись в кабинете, девушки, словно осы, окружили своим жужжанием сестрицу.
- О, как он хорош собой, - лепетала младшая Белинда. - А какие глаза! Я представляла его не таким...не таким хорошеньким.
- Страшно представить, насколько он искусен, - лукаво вздыхала вторая, замужняя, намекая на солидный возраст главы клана.
Девушки жадно допытывали сестрицу об их знакомстве и, слушая сухой доклад Каролин, зло  неудовлетворённо хмурились. Им казалось, что она что-то явно скрывает или недоговаривает, чтобы урвать себе кусок побольше. Еле вырвавшись из цепких лап родни, леди Хант заперлась с камеристкой в своих покоях до самого ужина - пусть сёстры ублажают господина сколько душе угодно.

Как удобно человеческим барышням, можно статься больной, сослаться на мигрени и сидеть в комнатах, сколько душе угодно. Вампирессе стоило потрудиться, чтобы выдумать причину не идти на ужин. Сдавшись, леди Хант всё же решила, что не позволит герру Гиллису взять над собой верх.
В отличие от сестёр, разодетых в пух и прах, словно цветы на клумбе, она была в сдержанном платье из индиговой парчи с одной лишь нитью жемчуга на корсаже лифа, и жемчужных серьгах-каплях. Чёрные каскады волос струились по плечам, убранные у висков.
- Мама, ты представишь меня милорду? - вдруг подал голос мальчуган в аккуратном чёрном камзоле. Он редко заговаривал первым после смерти отца.
- Конечно, мой милый, - рядом с ним голос леди Хант оттаивал, становился ласковым и бережно мягким. Тот кивнул и снова насупился. Каждый раз от этого до боли ёкало сердце. Сколько десятков или столетий должно пройти, чтобы он её простил и перестал винить в гибели лорда Ханта?

Отредактировано Caroline Hunt (2022-10-09 20:51:37)

Каролин смотрела на сына с мягкой любовью и ощущала скребущее грудь чувство едкой тревоги. Смерть отца изменила что-то внутри мальчика настолько, что порой сама вампиресса боялась этих перемен, что надломили его, ещё столь неокрепшего и юного птенца. Теперь он держался с ней так, словно желал занять подле неё роль лорда Ханта, главы семейства. Говорил редко, но просьбы звучали твёрдо и решительно, он стал задумчивым и угрюмым, в его глазах пропала очаровательная детская беспечность. Общался больше с дядьями, которые лишь помогали вскипеть его раннему взрослению и дерзким планам поскорее стать полноценным бойцом клана. Вот и теперь это желанием громко заявить о себе милорду, как догадывалась леди Хант, вызрело на почве разговоров с дедом Вольфрамом и дядей Штефаном, с которых юный лорд так жадно брал пример.
Дядя Штефан вёл какую-то свою игру, которую племянница лишь пыталась разгадать. Он что-то знал о делах Вольфрама, но отказывался вдаваться в подробности. Кэр это злило: что-то дурное происходило, пока её не было в Тироле. А сейчас ей вспомнились слова дяди накануне: "Поверь, моя дорогая, твой отец совершил глупую ошибку, и Эмилю лучше быть на глазах Джуры, ради его же безопасности."
Взгляд Каролин напоролся на Гиллиса. Штефан тут же оказался рядом и дал племяннице знак, что всё сделает. Она поджала губы и неторопливо подошла к господину под руку с сыном.
- Милорд, - в её голосе не было сладких ноток и мягкости взбитых сливок, чем сочились голоса сестёр. У девушек в зале к платью были подколоты бутоньерки с фиалками, лютиками и геранью, на иссене-чёрном мраке платья леди Хант красноречиво шипела веточка цветущей крапивы, что стало отдельным предметом шушуканья за ужином.
- С моей племянницей леди Хант вы уже знакомы, милорд, - усмехнулся Штефан. Каролин сделала лёгкий книксен, не опуская головы. Вольфрам тут же оказался за их спинами.
- Дозвольте представить вам юного лорда Ханта, вашего подданного, который ещё не успел выразить вам свою преданность, сир, но желает сделать это лично и безотлагательно, - дядя не дал Каролин заговорить. У неё появилось мерзкое чувство, что это спланированный акт сегодняшнего спектакля, где ей отвели роль статистки. Рука сына тотчас выскользнула с её предплечья. Эмиль сделал шаг навстречу Гиллису, приложил руку к груди и глубоко, самым почтительным образом поклонился.
- Милорд, - мальчик поднял взгляд, но не голову, - мой отец посвятил свою жизнь Клану, дабы наша сила и слава крепла в Новых землях. Хоть он и пал в неравной борьбе во имя Каллидус, лорд Хант до последнего был храбрым воином и вашим вернейшим слугой, сир. Я почту за честь продолжать его дело и достойно служить Клану и Вам.
Эмиль много репетировал эту простую речь, но даже заученные слова звучали с искренней горячностью, он был преисполнен пылкой надежды и боялся разочаровать Клан и господина Гиллиса.
Вольфрам многозначительно посмотрел на Джуру, как бы говоря, "я боюсь, что наш мышонок Эмиль станет разменной монетой, умоляю о вашей протекции, сир. На него не посмеют напасть, если он будет под Вашей личной защитой"
Каролин оттеснили назад. Она стиснула зубы. Здесь, в окружении всей семьи, ей отчего-то было пронзительно одиноко. Сын нахваливал отца, не сказав о матери ни слова. Отчего-то никто не вспоминал о том, что в Новом Свете делала она! Что она сделала для Клана, кроме того, что произвела на свет нового чистокровного детёныша, словно это было единственное, на что Каролин была способна. Никто не вспоминал, как она стравила пуритан друг с другом так, что они сами перерезали друг другу глотки, никто не вспоминал о кознях, что она строила вокруг каменоломен и месторождений серебра, прибрав те к рукам и мешая вести добычу. Никто не вспоминал о нападениях инквизиции и том, что ей пришлось вынести, кого уничтожить собственными когтями и клыками. Все только и твердили, что "Лорд Хант то, лорд Хант сё!" Девушка сжала кулак. Там, в Вирджинии она была весомой фигурой, пока её карточный домик не развеялся по ветру, здесь же всё душило и давило к земле.