Том Дей — Who We Want To  Be

В этой комнате совсем темно, кажется, руку вперед вытяни и пальцев не разглядишь. За окном идет ливень, холодные капли которого разогнали по домам даже самых отбитых гуляк. Его неравномерный стук в окно успокаивает и убаюкивает, но к тебе сон не спешит. Ты лежишь на кровати, закинув руку за голову и широко раскрытыми глазами смотришь в темноту. Что ты там видишь?

Может сцены с недавних боев.
Кого из сослуживцев приходилось вытаскивать из под сильного огня противника. Тащишь его до ближайшего окопа, пули свистят над головой, так и мечтая оставить в твоем легком сквозное ранение. А лучше сразу в голову. Чтобы не мучаться.
Боец стонет от боли. Ты видел его лицо где-то ранее.. кажется вы были знакомы в какой то другой жизни, а может даже были близки. Молодой вампир еще, и как только сюда попал? У него оторвана нога по колено. Регенерация.. почему она не срабатывает? Кровь хлыщет как из крана. Весь твой мундир испачкан, но ты не можешь отступить. Почему то очень важно вытянуть его с этого поля боя. Очень важно…будто вытягиваешь не незнакомого паренька, а самого себя из тьмы и чувства ненужности. Чувства, с которым гонишься наперегонки всю свою жизнь.
Ты пережимаешь артерию куском ткани, с губ срывается ругать от осознания того, что этой помощи не достаточно, и вручаешь ему револьвер.
— Держись, парень, выберемся, только не спи.
Хлопаешь по плечу, перед тем как уйти. Его должны забрать. Тебе нужно выполнять задачу. Он может и не выжить. На его месте может быть каждый из вас.

Кап-кап-кап.

Дождь все так же льет за окном, не обращая внимания на смену картинку перед твоими глазами.
Ваш общий знакомый празднует рождение сына. На празднике, вдвоем с любимой, ты чуть в стороне от толпы. Она не предавала тебя, все это дурацкий кошмар и злая шутка. Тебя нельзя предавать. Ты достоин ее любви, так же как любви матери. Каждой клеткой своего тела, каждым вдохом, который наполняет твою грудь. Они рядом, ты никогда не был одинок. Никогда не прятал тьму внутри, превращая ее в жестокость.
Она улыбается тебе, разглядывая чужого малыша и чуть сжимает твою ладонь. Ты смотришь на ее тонкие пальчики и каждое прикосновение отдается внутри ощущением правильности. Все верно, все так как и должно быть. Это твоя жизнь.
Ты не любишь все эти шумные посиделки, но ей тут явно хорошо. В какой-то момент мамочка просит подержать малыша, и твоя любимая соглашается. Бережно берет ребенка на руки, прижимается носом к его виску, вдыхая детский запах. Он пахнет парным молоком и свежим хлебом. Она замирает и поднимает на тебя глаза. В ее улыбке есть что-то необычное, новое, но такое привлекательное..

Кап-кап-кап.

Похороны. Того самого солдата. Мальчишки. И как ты здесь оказался?
К тебе подходят его родители, что-то говорят, стирая слезы. Благодарят. Ты вытянул его с поля боя и дал им шанс хотя бы увидеть парня перед смертью. Рядом с ними стоит маленькая девочка, притихшая и бледная, какими редко бывают дети. Так похожая на твою сестру. Она едва достает тебе до пояса макушкой. Вдруг срывается с места, обнимает коленку, сильно сжав тонкими пальчиками ткань. Вытирает слезы об твою штанину. Всхлипывает. Родители уносят дочь на руках, извиняются. Внутри темная пустота. Так должно быть?

Кап-кап-кап.

Рождение. Смерть. Рождение.
Вечный круговорот жизни. Но почему-то в своей памяти темных пятен гораздо больше чем светлых. Да и светлые теперь скрыты какой-то болезненной, жгучей пеленой. Стоит прикоснутся к этим воспоминаниям даже мельком, и груди начинает ныть. Будто ты гитара с порвавшейся струной. Тебя могли починить, но хозяину ты не нужен. И тебя отправили на свалку, просто потому что не было времени и желания что-то изменить.

Кап-кап-кап.

В темной комнате совсем ничего не видно. И почему так сложно уснуть? Мысли крутятся в голове снова и снова. Посадив твою истерзанную душу в клетку, и с каждым днем пытаясь ранить ее все больше. Ты заперт в этом бесконечном лабиринте, вот только кто из нас закрыл дверь на ключ? И что если, он все это время где-то здесь.. просто потерялся.

В темной комнате совсем ничего не видно. В темной комнате совсем ничего. В темной комнате.
Эмиль? Ты ведь не спишь. Я знаю. Не можешь. Помоги...
И ты слышишь едва различимый шепот рядом:
— Что не дает тебе уснуть?

Отредактировано Diura Gillies (2023-08-01 19:46:15)

Живучая ты тварь все таки. Ни пуля тебя не берет, ни нож. Разве что яд. Яд разъедающий внутренности как кислота, с невероятной легкостью и скоростью, от которой кружится голова. Или это от боли и тоски?
Скольких ты похоронил за свою жизнь? Друзей, семьи, просто знакомых? Сколько шрамов осталось на твоем теле, когда ты  в очередной раз понимал, что больше никогда не встретишь каждого из них? Стоишь у гроба, пустыми глазами смотря внутрь. Твое личное кладбище. Хватит ли взгляда чтобы охватить его размеры? Хватит ли одного письма, чтобы перечислить все имена? Или злосчастное письмо превратиться в книгу?
Их души преследуют тебя ночами? Стоят безмолвными бестелесными наблюдателями у твоей постели ночью, стоит тебе лишь сомкнуть глаза? Слышишь ли ты их шепот, зовущий тебя или наоборот, убеждающий пока остаться?
Или же рядом с тобой лишь одна вина и одна тень?
— Лаура...
Шепот, сорвавшийся твоих губ, неуверенный и робкий. Ты зовешь ее, мыслями наслаждаясь красивой картиной, нарисованной тебе сном. Она рядом с тобой, вы счастливы. Но на самом деле, ты стоишь в луже алой и липкой крове, вытекшей из ее разбитой головы. Она больше не дышит, ее глаза остекленели. Не враги поразили ее в сердце ножом, никто не подсыпал ей яда в бокал. Это ты сам, своими собственными руками убил единственную женщину, которая видела в тебе мужчину, а не чудовище.
Даже если она и не была честна с тобой полностью, - какое то время она принадлежала только тебе. Как живется с ее кровью на твоих руках, ублюдок? Стирается ли она с кожи? Нет.

Ты все так же воняешь знанием того, что сам ее и убил. Оттого и бежишь от себя снова и снова. Оттого и бежишь от других.
— Стелла?.. Почему ты плачешь?..
Твоя сестра лишь еще одно подтверждение. Малютка появилась в вашем дома, не обременяя тебя требованиями и обязанностями. Она хотела лишь быть не частью мебели, в другом для брата. Но встретила не гостеприимный прием, а укоры, унижения и насмешки.
Ты ничтожество, Эмиль. Как бы не добивался ты того, чтобы окружающие и семья признали тебя хоть чем-то стоящим, ты никогда не станешь тем кем хочешь. Лишь пустышкой и маской. И убийцей, конечно.

— Это как в сказке про ведьму и болотную воду. Болотную воду нельзя пить, иначе уснёшь и не проснёшься...
На лице тени, стоящей в углу, усмешка.
- Никакой ведьмы здесь нет, мой милый. Только ты и Стелла.
Она лежит на полу, в красивом лиловом платье. И кружево на рукавах испачкано. Так жаль. Этот красивый наряд ей подарили всего неделю назад. А ты уже успел его уничтожить. Ты стоишь в луже алой и липкой крове, вытекшей из ее разбитой головы. Она больше не дышит, ее глаза остекленели. Не враги поразили ее в сердце ножом, никто не подсыпал ей яда в бокал. Это ты сам, своими собственными руками убил единственную женщину, которая видела в тебе брата, а не чудовище.

Отредактировано Diura Gillies (2023-08-07 18:57:48)

- Стелла?.. Стелла!!!
Не веря своим глазам, ты падаешь на пол у тела своей сестры. Сколько оскорблений она выслушала из твоих уст? Сколько пренебрежения и яда? Чего ради ей открывать глаза ради тебя?
— Нет, нет, нет!.. Стелла, очнись! Открой глаза! Прошу тебя! Не умирай, пожалуйста!..
Трясешь ее тело в попытках вернуть в чувство, но в руках лишь безвольная кукла с пустыми глазами. Какая ирония, что ее голова разбита так же, как у Лауры. Видимо ты снова вышел из себя и не рассчитал силы, не так ли, Эмиль?
Ты ведь не умеешь иначе налаживать проблемы. Ты лишь усугубляешь и портишь абсолютно все, к чему прикасаешься..
— Я не хотел!.. – скулишь как побитый щенок, баюкаешь сестру в объятиях, но она мертва и твои слова для нее больше ничего не значат. Она не услышит их не простит. Ты как обычно ищешь ответов слишком поздно, – Прости! Прости меня, сестрёнка!..

В комнате тихо. Даже капля дождя за окном больше не беспокоят вас. Окружающая темнота такая плотная, будто ее можно пощупать рукой. Она подступает все ближе и ближе, поглощая все на своем пути. Стелла тоже исчезнет скоро. Исчезнет чтобы больше никогда не появиться рядом.
— Мама...
Как мило что ты ее вспомнил, Эмиль. Возможно есть смысл поговорить и о ней? Не только твоя сестра всю жизнь страдала от твоего отношения и выходок. Твоя мать могла быть счастлива, она могла быть не одинока. Она могла бы.. но ты прикоснулся своими гнилыми пальцами к ее судьбе и забрал у нее даже ту малость, на которую она надеялась.

— Мы с тобой вместе встретим рассвет, сестрёнка. Я тебя больше не оставлю.
По твоим щекам текут слезы. Ты думаешь о костре, который заберет вас обоих отсюда, но мысли быстро сменяются на другие и к тебе приходит понимание. Костер не нужен. Вас заберет солнечный свет…
Ты подходишь к окну и одергиваешь шторы. Комнату заливает ярким светом. Раскидываешься руки, отдавая себя в объятия небытию, но тому не нужны твои жалкие подношения. Без любопытства лизнув твою кожу, свет стремиться дальше, чтобы едва коснувшись остывающего тела девушки, превратить его в пепел за несколько мгновений.
Только что Стелла еще существовала, а через секунду уже нет.

Возможно ее могла бы вернуть к жизни магия? Возможно семья хотела бы с ней попрощаться?
Ты снова решил по своему. Поспешил. И ошибся.
Принял решение и уже воплотил его, никого не спрашивая и не задумываясь над тем, что это может кому то навредить.
Ты ведь делаешь так всегда, не так ли, Эмиль?
Чужие чувства не имеют никакой ценности.

Тебе просто нельзя умирать, мой милый, еще рано. И  это бы расстроило бы маму.
За твоей спиной раздается голос Каролин. Он слегка хриплый и усталый, будто замученная пытками, она сорвала себе голос. Ты стоишь на деревянном эшафоте, на котором установлена гильотина. Вокруг шумит и улюлюкает толпа, требуя казни. Смоляные кудри касаются деревянного покрытия, она же стоит на коленях, положив голову на плаху.
- Я всегда знала, что ты даже мизинца своего отца не стоишь, но чтобы вытворить такое? Бедная Стелла. Моя девочка, - шепчет она, срываясь на слезы и вдруг начинает кричать, - Ты мне не сын. Это точно ошибка. Мой сын не мог быть подобным существом. Унижать меня своими выходками на приемах, упрекать ему за рождения второго ребенка, доводить бедную малютку.
Шум толпы лишь набирает обороты. Палач рядом с женщиной кладет руку на рычаг. А она ничего не замечает вокруг. Темные глаза устремлены лишь на тебя с укором и злостью.
-  Дети чистокровных рождаются так редко, Эмиль. Это сокровище… а ты ни ценишь никого кроме себя. Ты и меня убил бы, лишь бы хоть на секунду почувствовать что это сделает больно.

Голос дяди Штефана звучит за твоим плечом, хотя его самого ты не видишь.
- Дьявол свидетель, мне жаль что ее казнят. Вместо тебя.
- Я всегда отвечаю за твои грехи, сынок, как бы ты не ненавидел меня. Прошу, береги се..
Она не успевает договорить, а ты ответить, лезвие плахи опускается, отделял голову от тела, и так как уродливый мячик катится к твоим ногам. На ее губах зависла просьба, а в глазах… слезы. Люди заливаются хохотом.

Ты предавал каждого, кто готов был тебя терпеть. Ты никогда не ценил жизнь, семью, ни свою ни чужую, - шепчет тьма вокруг, усиливая твое безумие, - ты не сможешь умереть, нет в мире способа, способного тебя уничтожить с этом минуты.

Ты будешь существовать в этой тьме.
Вдох выдох.
Воспоминание.
Вдох выдох.
Кровь на руках. Мысли осодеяном, и так и по кругу.
Это твой милый ад, мой красивый, но бездушный друг.
Ни на что другое ты не заслуживаешь.

Отредактировано Diura Gillies (2023-08-11 21:39:34)

У тьмы есть голос. И тьма ухмыляется. Довольно и сыто, как перевернувшая жбан с молоком бродячая сельская кошка.
Ему одиноко, плохо и страшно. Он сходит с ума. Каждая секунда кажется ему адом и наказанием.
Такие как он не достойны другого.
Тьма милостива. Тьма поможет.
Эмиль падает на колени.
Из ниоткуда перед ним возникает кинжал, серебряный и острый настолько, что кажется одного взгляда на него достаточно, чтобы порезаться.
- Тебя не примет ни рай, ни даже ад. Но я приму твою проклятую душу.
Тьма кладет рукоять в ладони едва стоящего на ногах от горя парня.
- Возни его в сердце, и все закончится. Я обещаю.
Ты хочешь сжать кинжал пальцами, но руки слишком дрожат. После всего что пережил и видел, жить нет больше ни желания ни сил.
Дождь за окном отчитывает твои последние секунды. Удары сердца медленные и будто неохотные.
- Тебе больно. Я знаю. Сделай это. Я подарю тебе покой.
Ты берешь кинжал и смыкаешь пальцы. Другого выхода нет. Ты обязан так поступить. Тебе не оставили другого выхода. Ты ничтожество и убийца. Ты предал и уничтожил собственную семью.
Звук открывающейся двери, для тебя как прощальная музыка. Здесь нет дверей, и нет выхода. Победный тихий смех тьмы вдруг замолкает, сменяется на короткий болезненный крик, и хруст позвонков. И вдруг тьма развеивается.
Ты стоишь посреди комнаты на коленях с серебряным клинком в руке. Рядом с тобой стоит глава клана, а у его ног мертвая девушка.
- Брось нож, Эмиль. Это приказ, - ты слышишь спокойный, но твердый голос Джуры. Как человек не раз бывавший в войнах, ты реагируешь неосознанно, хотя что-то внутри еще борется, убеждая что так правильно. Туман иллюзии разветвиться в сознании не сразу. Клинок падает на пол.
- Поднимайся. Тебе нужно на воздух.

- Милорд?
Его голос слабый и не уверенный. Вырванный из ведения, парнишка еще не совсем понимает что происходит. Джура не знает, что именно видел мальчик, но картины, представшей перед его глазами, было достаточно чтобы действовать, а лишь потом разбираться. Мгновением позже могло быть уже поздно.
Эмиль с таким рвением приставил кинжал к груди, под взглядом смеющейся девушки и глаза парня были будто покрыты дымкой тумана. Какие бы не были причины у этой неудавшейся убийцы, она хотела обставить все так, будто лорд Хант сам наложил на себя руки. Удобно.
Покачиваясь как пьяный, Эмиль таки умудрился подняться на ноги, еще и поклон отвесил по пути, от чего Джура закатил глаза. Желание этого мальчика нести верную службу главе клана удивляла еще когда он был совсем ребенком. Прошел почти век и ничего не изменилось.
Будто смерть отца, преданного клану и лично Джуре, сломило нечто хрупкое в детской голове, заставив до конца жизни принять это как часть сущности.

Его взгляд метался по полу, будто в поисках очень дорогих, но оброненных вещей. Гиллис тоже оглянулся, но ничего не нашел. Может она успела стянуть какую то из фамильных ценностей? Вроде именного перстня. Но того что услышал, он точно не ожидал.
- Стелла!.. и моя мать!.. - Эмиль кричал, но празднующая толпа внизу едва ли обратит внимание. Слишком хмельны к этому часу гости. Слишком равнодушны аристократы к чужой беде.
- Я видел… Они.. были мертвы… это я сделал…
Хант усилием воли замолчал, но Джура услышал то, что было необходимо для понимания ситуации. Значит фея пробралась в голову парня, чтобы помучать. И самое страшное что смогла найти - это заставить его уничтожить собственную семью. Интересно.
Они общались не раз и не только с самим мальчиком, но и с их дядей, и тот не раз проявлял обеспокоенность насчет некоторой отстраненности лорда Ханта от семьи.
Вот бы он удивился услышав, как напуган его племянник от мысли, что причинил им вред.
- Простите, милорд, - взгляд остановился на девушке, - я ничего не понимаю.
- Думаю, я могу тебе объяснить, - голос звучал спокойно и размерено. После видения его протеже все должно казаться не реальным и зыбким, потому стоило добавить в окружение немного стабильности, - Ты нажил себе врага в виде феи, Эмиль. Она раздобыла где то магическую маскировку и пробралась на праздник, чтобы  отомстить, - он кинул взгляд на девушку.
- Соблазнить тебя, а оставшись наедине окунуть в иллюзию. Все что ты видел не правда. Твоя сестра жива, - он добавил, - твоя мать тоже, насколько я знаю.

- Дьявол..
Все еще прибитый произошедшим, Эмиль неуверенным шагом добрел до окна, и распахнул ставни, запуская в комнату свежий воздух. После чего подобрал с пола собственный кинжал, едва не лишивший его жизни. Оружие вернулось в потайные ножны, расположение на предплечье. Минус один секрет. Знать, кто и как прячет подобное оружие - довольно полезная информация для главы клана.
— Благодарю вас, сир, — свежий воздух оказал чудодейственное влияние и ясность мыслей, как и речи, понемногу возвращалась к молодому лорду , - Я обязан вам жизнью. У вас не будет более преданного служителя.
Джура кивнул. Он принял клятву ребенка много лет назад, принял и эту. Разница лишь в том, что тогда мальчишку влекло желание подражать отцу, сейчас же его благодарность приобрела личный характер и причины.
— Но как вы здесь оказались?
Мысли Эмиля все еще метались между произошедшим и реальностью, и кажется прикинув тип мероприятия, на котором он проводил время, паренек озадачился, не ожидая здесь увидеть хоть кого-то старше его возраста. Знал ли Хант, какие оргии устраивали в эпоху Возрождения и до нее? И какие жестокие кровавые развлечения предпочитал граф Влад Дракула? Молодые вампиры почему-то думали, что если родители отчитывали их за развратность, то ударившиеся в ханжество старшие родственники никогда не позволяли себе подобного.
- Поверишь мне, если я скажу что искал способ расслабиться? - произнес мужчина с ухмылкой. Конечно нет, подобные развлечения на его веку уже были и немало, сейчас до подобного глава клана опускался редко.
- Скажем, у меня был довольно срочный разговор к одному из твоих друзей, - он хмыкнул, - так что пришлось снять его прямо с подружки. А тебе просто повезло, что меня привлек след фейской магии.
После таких совпадений волей неволей поверишь в судьбу и предрешение. Многие вампиры с возрастом впадали в суеверность, и тому были причины. Иногда все складывалось так странно и ловко, что ты уставал удивляться. И Эмиль еще столкнется с этой мыслью, возможно даже не раз.

Отредактировано Diura Gillies (2023-08-13 17:13:11)

— Невероятно. Видимо, я родился в рубашке.
Возможно, это предположение имело под собой гораздо больше правды, чем мог представить себе молодой Хант. Положение его семьи помогло бы ему в жизни, оставаясь незримым защищающим куполом, но паренек будто игнорировал это. Лез в сражения и войны, участвовал в революциях и на удивление выходил всегда целым и невредимым. Это сейчас, оставив за плечами некий боевой опыт, Эмиль мог без зазрения совести претендовать на некоторые офицерские звания, но ведь так было не всегда. Когда-то он был еще моложе, неопытнее и легко мог получить ранение, с которым даже вампир не выбрался бы живым. Но Фортуна явно испытывала легкую предвзятость к сыну Каролин и охраняла того от шальной пули, разрывающей голову. Возможно, она же и привела сегодня главу клана к дверям этой комнаты. На этого мальчишку у судьбы мог быта свой грандиозный план, просто никто из живущих об этом пока не догадывался.

Эмиль выглядел уставшим, и совсем не от развратных утех. Похоже фея изрядно потрепала нервы и теперь единственное чего хотелось Ханту, это отдохнуть, но  отдавая дань уважения главе клана, он достойно держался и это само по себе о чем-то говорило.
Взяв со столика бутылку, парень наполнил два бокала вином, после чего протянул один из них Гиллису.
— У вас в Англии какое-то дело, сир? Могу я быть чем-то полезен?
Этот феномен оставался для него загадкой годы. Подобную преданность сложно отыскать, разве что взрастить, но Джуре повезло, по неведомой причине ему подобное ценное приобретение досталось без особых усилий. Мужчина взял бокал, отпил глоток вина и смерив собеседник взглядом, ответил совсем не то, что у него спрашивали.
— Расскажи мне что ты видел, - Джура откинулся в кресле, изучая малейшую перемену мимики на лице молодого вампира, - и что планируешь делать теперь?
На самом деле, Эмилю уже нечего было скрывать. Он случайно проговорился о сути кошмара, но детали добавили бы полноту картины. А главе клана будет полезно узнать чуть больше о страхах молодого лорда. Тем более если она связаны не только со Стеллой, но и с самой Каролин..

Отредактировано Diura Gillies (2023-08-17 00:33:38)

Эмиль вздрогнул, как от удара хлыстом. Но все же желание не противится приказу было сильнее пережитой боли, а может у мальчика просто не осталось сил сопротивляться. И не смотря на явное нежелание, он все же заговорил.
Бессвязные видения, голоса без источника, поле битвы - все не казалось чем то существенным. То что лорд Хант путался в том, вытаскивал ли он другого или вытаскивали его, говорило лишь о том, что вначале сознание вампира еще пыталось как-то сопротивляться видениям, лишь потому картинка сбивалась. Фея еще не нащупала болевые точки, на которые можно надавить, чтобы сделатьему как можно больнее, сломить..
Руки собеседника дрожали, но он продолжал. Похороны, незнакомые люди и гроб. Страх смерти присущ многим существам, не людям. Разница лишь в том, что цепляясь за свою безбожно короткую жизнь, они напуганы неизвестностью. У сверхнов же как правило были века, чтобы смириться с пониманием реальности будущего. Хотя, удавалось это далеко не всем.
Немалую роль играла все же вера. У людей оставалась надежда на лучшее, в рай или в ад, но их жизнь продолжиться и сознание останется с ними. У вампиров не было надежды. По повериям, у обращенных даже не было души. Ожившие мертвецы, мимикрирующие под своих первородных собратьев. Все они не имели права на надежду.
Гиллис и дальше слушал бы больше анализируя, чем предавая ценности интонациям, но после слов о празднике и младенце, голос Эмиля дрогнул. Очень знакомо дрогнул.
— ...девушка, — каждое слово будто давалось ему с трудом и это многое говорило и без прямых признаний. То, чем делился сейчас молодой лорд, имело для него большое и болезненное значение, – Я знал её когда-то. Она умерла по моей вине.
Сердце парня готово было вырваться из груди и сбежать, но долг заставлял его сидеть на месте, продолжая словесную пытку. Стоило признать, что его силе воли нужно отдать должное.
— А потом вместо той девушки я увидел сестру. Мёртвую. Я знал, что это я её убил.
Джура замер и превратился в абсолютный слух. С каждым словом повествование становилось все более любопытным.
Эмиль вскочил на ноги, будто хотел сорваться и уйти, но через мгновение рухнул обратно в кресло, обессиленный и раздавленный.
— Мать казнили на гильотине. Из-за меня. Я был палачом. Я держал в руках её отрубленную голову, — глава клана поморщился. Он не раз присутствовал при казнях, и на одну из подобных Каролин сопровождала его лично. Тогда она была напугана, дрожала как осиновый лист и прятала заплаканное лицо в его груди. А ведь это была даже не ее подруга, лишь знакомая. Что ощущал Эмиль, став палачом для собственной матери?
Фея хорошо потрудилась. Она явно мечтала свести с ума молодого вампира. Довести до предела его отчаяние и боль утраты. И ей это практически удалось.
– Вокруг кромешная темнота, и я в ней один. А затем голос сказал, что я должен вонзить нож себе в сердце, и тогда всё закончится.
А вот и финальна часть представления. Просто заставить его уничтожить самого себя. Обставить все, как самоубийство молодого лорда, голову которого затмило от количества фейской крови и вина. Последний эффектный трюк перед друзьями. Радует, что ей это не удалось.
— Остальное вы сами видели. Я должен обеспечить защиту моей семье. Нанять больше охраны для матери и сестры. Попытаться найти... что-то, что могло бы... Милорд, существуют ли амулеты, которые защитят от магии фей? Возможно, эта женщина действовала не одна.
Брошенный парнем взгляд на свою мучительницу искрил не удовлетворением от ее смерти, а настороженностью и страхом. Опасения за семью еще не развеялись, а лишь набирали обороты. И не смотря на пережитый ужас, Эмиль кажется думал лишь о том, как обеспечить свою семью безопастностью.
— Странно. Странно, что я не видел отца.
Джура сделал паузу, давая парню немного прийти в себя. Он катал вино по бокалу, наблюдая за тем, как рубиновый след появляется и исчезает на прозрачных стенках, и наконец произнес.
— Я думаю, что ты не видел отца, потому что никогда не представлял для него угрозу. А для них представляешь, - он замолчал, не давая себе произнести болезненные для Эмиля слова «после смерти той девушки», - ну, или по крайней мере, думаешь так.
Гиллис усмехнулся.
— Знаешь, малыш, по правде говоря, я был не в восторге, когда узнал, что Штефан отдал тебе роль главы семейства. Мне казалось, что ты слишком молод и безрассуден, чтобы принимать такую ответственность на свои плечи. И что твой дядя, даже являясь главой другой семьи, справится лучше, - глава клана поднял взгляд на парня, понимая, что его слова могут сильно задеть самолюбие, - но мы все иногда ошибаемся. Я внимательно наблюдаю за тобой эти годы, и пускай не все твои решения были удачными, должен признать, что я впечатлен твоим желанием оберегать свою семью любой ценой. Как сейчас.
Его губ коснулась легкая улыбка.
— Ты хороший глава семьи, Эмиль. И думаю твой отец гордился бы тобой.
Он поднялся на ноги, не дожидаясь реакции парня и добавил:
— Нужные тебе амулет мой гонец доставит в твой дом на этой неделе. Не говори родным кто его прислал, не нужно их пугать. Как и историей об этой фее, - Каролин едва не воспримет этот подарок как нечто несущее угрозу. Это было лишнее. Этот жест никак не касался его любовницы по большому счету, лишь ее безопастности.  Какая ирония, что даже с учетом ощущения практически ненависти к ней, он продолжал ее оберегать..
А решать вопросы нужно было с новым главой семьи.
— И я бы тебе советовал не раскрывать перед невестой где ты сегодня пропадал, - он усмехнулся, Красноречиво обводя ладонью комнату с мертвой феей на полу в которую Эмиль притянул девушку явно не для светской болтовни, и дом из за каждой двери которой слышались стоны пар или даже целых компаний, — потому что подобные компроментирующие слухи не оставит без желания отыграться ни одна уважающая себя женщина.
Глава клана лукаво свернул глазами. В том, что дочь Каролин от того французского ублюдка, обладает хотя бы половиной ревнивость матери, он совершенно не сомневался.

Отредактировано Diura Gillies (2023-08-21 09:52:14)